В апреле этого года Израиль отметил свое семидесятилетие. Это большой срок для молодого и маленького государства, с самого первого дня своего существования ведущего войны. История появления Израиля начинается с первых волн поселенцев, так называемых "алиет" - буквально "восхождение". Вдохновляясь заветами отцов-основателей идеи сионизма - идеи обретения евреями своего национального очага - они перебирались в Палестину, считая ее своей исторической родиной. Первая алия (1882 - 1903) состояла из религиозных евреев, бежавших от погромов 1882 года, прокатившихся по Российской империи. Именно они основали первые еврейские поселения в Палестине, тогда находившейся под владычеством Османской империи. Но настоящий толчок для создания фундамента будущего Израиля дали вторая (1904 - 1914) и третья (1919 - 1923) алиет. Эти волны переселенцев были уже не только сионистами, но, как правило, и евреями-социалистами разного толка - от анархистов до марксистов. Именно они организовали киббуцное (киббуц - демократическая сельская коммуна, где соблюдается экономическое равенство жителей) движение, силы самообороны ишува (поселения евреев в Палестине) - Ха-Шомер, то есть Страж, ставшие предтечей будущего ЦАХАЛа, профсоюзное движение и многое другое. Большая часть руководящей элиты Израиля вышла именно из этих движений. Всего же до обретения Израилем независимости в 1948 году прошло шесть алиет.

Еврейки из киббуцной самообороны

Цифры

Палестина, которую захлестнули волны евреев-переселенцев, была не пустой землей, а имела коренное население, состоящее из крестьян - феллахов. Они отличались от бедуинов, ведущих кочевой образ жизни, оседлым сельскохозяйственным трудом. На заре алиет в Палестине проживало около 450,000 жителей, из них, по данным османской переписи населения, оседлыми, то есть феллахами, были около 270 тысяч человек. Помимо феллахов в Палестине проживало около 24,000 ортодоксальных иудеев. Уже к концу третей алии еврейское население выросло до 90,000 человек. Это же были люди со своей политическим проектом, своей экономической инфраструктурой и идеалами построения нового государства. Земли для поселений евреи покупали у арабских феодалов - землевладельцев, на землях которых как раз работали эти самые феллахи. Теряя землю и возможность прокормиться, феллахи, как правило, уходили в бандиты и устраивали набеги на еврейские поселения. Именно для защиты от них и появились первые структуры еврейской самообороны. Именно с этой точки и начинается вооруженное противостояние палестинских арабов и евреев, с каждым десятилетием обретающее всё более кровавый размах.

К 1947 году в Палестине, тогда уже подмандатной Британии, проживало около 1,350,000 не-евреев и 650,000 евреев. В этом году Британия отдает своей мандат над Палестиной на рассмотрение ООН, где голосами большинства членов принимается решение о создании двух государств - еврейского и арабского, - а Иерусалим должен получить статус международного города под контролем ООН. Евреи согласились с этим решением, а арабы в лице палестинских арабов и арабских государств региона - нет. Это привело к первой арабо-израильской войне, или Войне за независимость (1947 - 1949), в ходе которой в 1948 году было провозглашено создание государства Израиль. Война окончилась победой молодого Израиля, исходом палестинского большинства коренных жителей, а арабское государство в Палестине так и не было создано.

Так началась Накба, или Катастрофа - массовый исход палестинцев в 1948 году. В ходе войны за независимость и после его провозглашения Израиля территорию Палестины покинули от одного миллиона (по арабским источникам) до полумиллиона (по еврейским источникам) жителей. По мнению специальной комиссии ООН число покинувших Палестину в результате войны составило 726,000 человек. Согласно отчету UNRWA (Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам), к 1950-51 году число беженцев выросло до 957,000 человек. Арабские источники утверждают, что это была целенаправленная этническая чистка, израильские - что люди покинули дома по призыву арабских лидеров. Так или иначе, именно эта огромная масса людей и стала одним из источников ненависти арабов к Израилю. Нищенские условия пребывания в лагерях беженцев стали благоприятной почвой для роста реваншистских и экстремистских идей и движений. Многие известные палестинские террористы и лидеры сопротивления вышли именно из лагерей беженцев.

Палестинский лагерь беженцев на заре образования государства Израиль

В 1967 году произошла Шестидневная война, в ходе которой Израиль, опасавшийся роста вооруженных сил арабских соседей, нанес по ним упреждающий удар, разгромив их вооруженные силы и заняв огромные (относительно самого Израиля) территории. Им были захвачены Синайский полуостров и сектор Газа у Египта, Голанские высоты у Сирии, Западный берег реки Иордан и восточный Иерусалим у Иордании. Голанские высоты и восточный Иерусалим были аннексированы Израилем, Синайский полуостров был возвращен Египту в 70е-80е годы, а вот сектор Газа и Западный берег остались под военным контролем (фактически военной оккупацией) Израиля вплоть до наших дней.

Сектор Газа и Западный берег

Сектор Газа - это территория на берегу Средиземного моря, которая на востоке и севере граничит с Израилем, а на юго-западе - с Египтом. Сектор назван в честь одноименного города, находящегося на его севере. Длина сектора Газа составляет примерно 40 км, ширина - от 6 до 12 км. Общая площадь - около 360 квадратных километров. После войны 1947 года сектор перешел во владение Египта и был захвачен у него Израилем в ходе войны 1967 года. Чуть позже Египет отказался от претензий на этот регион, и фактически он находился под военным управлением Израиля до нашего времени. В августе 2005 года, в ходе реализации «Плана одностороннего размежевания», Израиль вывел из сектора свои войска и ликвидировал свои поселения. После этого к власти в регионе (в ходе демократических выборов) пришла террористическая группировка ХАМАС, не признающая право Израиля на существование и позиционирующая себя как палестинское движение сопротивления. С 2007 года сектор находится в полной блокаде со стороны как Израиля (в том числе и с моря), так и Египта. Проживало на этой территории, по оценке ЦРУ США, в июле 2017 года 1 795 183 человек. Плотность населения составляет, соответственно, от 4890 до 5045 человек на квадратный километр. Уровень безработицы среди молодежи - около 40%, по данным ЦРУ. Согласно отчетам UNRWA, сектор в состоянии гуманитарного кризиса.

Западный берег реки Иордан - это территория, границы которой образуют река Иордан на востоке и так называемая зеленая линия (линия прекращения огня между Израилем и арабскими армиями в 1949 году) на западе. Проживают на этой территории от 2 до 2,5 миллионов палестинцев и около 350 тысяч израильских поселенцев, или, как их называют палестинцы, колонистов. Строить там колонии-поселения Израиль начал сразу после войны 1967 года. Поселения строятся под защитой армии. Эта территория после войны 1947 года принадлежала Иордании и, как и сектор Газа, захвачена Израилем в 1967 году. Иордания в дальнейшем отказалась от претензий на эту территорию. В настоящее время территория Западного берега разделена на три зоны: зона А (17,2% площади) находится под полным контролем Палестинской национальной администрации (ПНА), зона B (23,8%) - под гражданским контролем ПНА (гражданская власть ПНА и ответственность ПНА за общественный порядок), но под военным контролем Израиля, зона C (59%) - под полным военным и административным контролем Израиля. Тут важно подчеркнуть, что эта административная власть осуществляется военными, которые и удерживают эту территорию.

Сектор Газа и Западный берег. Красным показаны еврейские поселения. При этом эта территория не аннексирована Израилем и находится под контролем армии

Именно эти территории и населены частью тех самых палестинских беженцев (и их потомков), которых я упоминал ранее. Например, в секторе Газа это 70% от жителей региона. Всего беженцев и их потомков в регионе насчитывается 5 149 742 человека, по данным уже не раз упомянутой UNRWA. Когда речь заходит о палестино-израильской проблеме или событиях, то, как правило, в 90% случаев подразумевают именно эти регионы. Тут можно еще добавить, что прессинг и отнимание земель у палестинских арабов не прекратились с войной 1948 или 1967 года. Например, в 1976 году в Галилее (север Палестины/Израиля) израильское правительство экспроприировало земли у арабов в одностороннем порядке. С тех пор этот день арабы (в том числе и арабы-израильтяне) отмечают как День Земли в память о всеобщей забастовке и жертвах экспроприации земли.

Все это создает условия для многолетней взаимной ненависти и систематического насилия с обеих сторон. Палестинские арабы хотят возвращения своих земель, окончания военного режима на Западном берегу, блокады сектора Газа, свободы перемещения, работы и т.д. Израильтяне устали от вечной войны и террора, хотят признания их государства со стороны палестинских арабов и прекращения террористических атак. Две самые вопиющие проблемы на сегодня - это уже упомянутая блокада сектора Газа и военный режим Западного берега, где проживают миллионы не-граждан Израиля под военной властью и контролем. Эта реальность длится вот уже более 50 лет, с захвата Западного берега Израилем в 1967 году. Полвека военного режима более чем достаточно для того, чтобы усугубить конфликт и еще сильнее запустить проблему.

Решение проблемы

Пути решения отличаются в зависимости от политических взглядов их авторов. Правые сионисты предлагают устроить палестинским арабам трансфер (например, в Иорданию) с целью опустошения этих земель для еврейских колонистов. Нет нужды напоминать, что в 21 веке никто из цивилизованного мира не даст Израилю провернуть подобное. Более того, такие позиции относительно маргинальны, хотя порой и находят отклик у депутатов или министров израильского парламента - Кнессета. Левые сионисты или либералы-центристы (по большей части) предлагают создание государства Палестина в рамках границ 1967 года. То есть отдать Западный берег и сектор Газа для национального палестинского очага. Роль Иерусалима в таком сценарии разнится - от сохранения его столицей Израиля до передачи его под управление ООН. Палестинские националисты или религиозные фанатики хотят полного уничтожения Израиля и создания государства Палестина в рамках границ подмандатной Палестины. Позиция насчет участи еврейского населения варьируется от банального "скинуть в море" до предоставления евреям гражданства и равного права на жизнь в молодом государстве. Тут тоже стоит подчеркнуть, что этот сценарий более чем фантастический в наши дни, хотя и был вполне реалистичным в 60-е и 70-е годы. Есть и экзотические предложения о федеративном устройстве Израиля и Палестины, но такие позиции, как правило, маргинальны.

Тот самый план ООН о разделе Палестины на два государства. При беглом взгляде на карту уже очевидно, что такой план был не жизнеспособен

Самой популярной идеей решения конфликта является предложение о создании двух государств. Именно этой позиции и придерживается западный мир, в целом поддерживающий Израиль. Те самые разговоры по урегулированию, о которых мы часто слышим в СМИ, обычно в конечном итоге нацелены на приобретение палестинцами государственности. Но проблем у этого сценария больше, чем можно себе представить: помимо упомянутой выше группировки ХАМАС, которая не готова на такое "общежитие" в двух государствах, есть еще и проблема с тем, что Палестинская администрация - а именно ее, как правило, и рассматривают как эрзац будущих государственных структур государства Палестина, - полностью контролирует по факту всего около 17% территории Западного берега. А остальная часть населена сотнями тысяч еврейских поселенцев, которые не признают независимости Палестины или находится под властью и контролем израильской армии. Очевидно, что в таких обстоятельствах невозможно создать полноценно функционирующее государство.

Любопытно, что при столь ужасном реальном положении вещей, на дипломатическом уровне дела обстоят намного лучше. Государство Палестина признано 136 из 193 государств-членов ООН, а в 2012 году эта международная организация де факто признала Палестину государством. В ряде стран действует представительство Палестины, а в ООН она принимает участие на особом положении государства-наблюдателя. В Украине еще с 1988 года дипломатическое признание Палестины, не ратифицированное в голосовании ООН в 2012 году. Украина проголосовала не за и не против - ее делегация просто удалилась из зала во время голосования. Такой жест можно расценивать только через призму дипломатических отношений между Израилем и Украиной, которые последняя не хочет портить. Тем не менее, Украина проголосовала за антиизраильскую резолюцию 23 декабря 2016 года с требованием ООН прекратить поселенческую деятельность на оккупированных территориях Западного берега. Таким образом, Украина пытается лавировать между Израилем и Палестиной с целью выжимания собственной максимальной выгоды. Ведь если Украина требует осуждения мировым сообществом оккупации Крыма и востока своей страны со стороны РФ, то она не может не осуждать и оккупации других территорий и земель в мире.

Игаль Левин
Лейтенант Армии Обороны Израиля
со-основатель Центра изучения повстанческих движений
Для

Интересно, понравилось ли родителям молодых девушек из национально-религиозного сектора дешевое комическое шоу, полное сальностей и грязных намеков, в которое превратилась омерзительная проповедь Игаля Левинштейна , стоящего во главе йешивы предармейской подготовки (“мехина кдам-цваит”) в поселении Эли?

Неужели это и есть тот самый идеал образования, ради которого родители отправляют своих сыновей учиться в предармейскую йешиву? В предыдущий раз чушь, которую нес Левинштейн, была направлена против гомосексуалов . На сей раз – против девушек-военнослужащих ЦАХАЛа. Устраивает ли родителей такого рода “лекции”, фокусирующиеся на сексуальных фантазиях о девушках в армии?

Уверена, все, включая родителей, понимают, что за подстрекательством Левинштейна скрывается огромный, парализующий страх. Страх перед тем, что эти молодые люди, якобы предназначенные стать будущими лидерами Израиля в период его трансформации в государство поселенцев, вольются в израильское общество во всем его многообразии, отринут религиозный и политический фанатизм, воспримут такие ценности, как скептическое отношение к миру, стремление к свободе и равенству – всему, что считается “отравой” в глазах раввинов.

Национально-религиозный сектор оказался в противоречивой ситуации: он разрывается между стремлением занять ключевые позиции в израильском обществе, включая армию, СМИ, судебную систему, и опасениями, связанными с тем фактом, что служба в армии или учеба в университетах познакомит молодежь этого сектора базовыми ценностями демократического общества, и эти ценности окажут влияние на их молодые умы.

Эту тревогу можно понять. Более всего ортодоксальное общество опасается того, что ее дети перестанут быть религиозными людьми. С момента создания движения Хаскала во второй половине 18 века ортодоксальное еврейское общество ведет борьбу против отказа евреев от семейных и общинных ценностей. Однако в нынешних условиях ортодоксальные общины, действуя подобным образом, идут к неминуемому краху. И раввин Игаль Левинштейн – это лишь один из примеров такого рода ошибочного поведения.

Невозможно построить ограничительный барьер для религиозной молодежи из оскорблений, страха и ненависти, которыми кормят их взрослые ради своих политических целей. Молодежь религиозного и ультраортодоксального секторов вольется в израильское общество и воспримет его ценности, хотят этого раввины или нет. Молодые люди не будут спрашивать на это согласия раввинов. Девушки будут служить в армии, несмотря на оскорбительные насмешки. Потому что общество, сформировавшееся в Израиле, является особенным и не похожим ни на какое другое. Оно позволяет религиозной молодежи сохранять в современном социуме свою еврейскую идентичность, столь важную для них, без того, чтобы переживать серьезный кризис идентификации.

Очень скоро религиозные молодые люди обнаружат, что в нерелигиозном израильском обществе также заботятся о ближнем, не оставляя никого на произвол судьбы. Они обнаружат, что ни у кого не вызывают особых проблем их религиозность и ортодоксальность. Если они не будут «пудрить мозги» другим, к ним будут относиться точно так же, как ко всем остальным. В соответствии с их персональными качествами, а не секторальной принадлежностью. Всех принимают с уважением, всем рады, все происходит относительно легко. Все оказывается доступным и возможным. А если это так, то почему религиозная молодежь должна ограничивать свои возможности и амбиции рамками своего закрытого сектора, соответствовать исключительно требованием своих родителей и раввинов? Ведь перед ним открывается целый мир.

Все это касается не только национально-религиозной молодежи, но и харедим. И даже молодежи арабского сектора в Израиле. По-видимому, потребуется определенное количество лет, чтобы эти процессы окончательно вызрели. Но очень скоро выяснится, что молодежь этих групп населения не желает прозябать на периферии общества – в материальной бедности, идейном однообразии и парализующем страхе перед глобальным миром. Рано или поздно все они вольются в израильское общество в его широком смысле – с его открытостью, с его ценностями, с его возможностями реализовать свои мечты и планы.

Бывший служащий армии обороны Израиля, участник движения «Единство» Игаль Левин рассказал, почему «Исламское государство» распространяется по миру, а Израилю осталось не более 20 лет. Игаль Левин, будучи военным, участвовал в Леванской войне 2006 года, операции «Литой свинец» против Сектора Газа в 2008 году.

Служил на границе с Иорданией и Египтом. Впоследствии отказался служить в знак протеста против антипалестинской политики Тель-Авива. Будучи сторонником анархо-коммунизма, известен как публицист с независимым экспертным мнением о Ближнем Востоке, исламистах и ситуации в Израиле.

– Как на израильском социуме отражается рост “Исламского государства”?

– Власти жестко используют момент появления группировки фундаменталистов. Последние выборы были три месяца назад, а большая часть партий – правые или правоцентристские – шли под лозунгами «если не мы, то завтра ИГИЛ будет здесь». «Лекуд», правящая партия премьер-министра Нетаньяху, опубликовала ролик, где боевики колесят на своих пикапах по Израилю к Иерусалиму. Есть ультраправый политик – Нафтали Беннет, «Еврейский дом», когда он толкает речи, то жонглирует ИГИЛ и «Фронт Ан-Нусра».

Используются популистские методы, много говорят об этом и в СМИ. Стоит ИГИЛ захватить маленькую деревню или появится видео, где игиловские дети какого-то обезглавили, сразу это раздувается и печатается. ИГИЛ преподносится как исчадье ада, с которым невозможно вести диалог. Фишка используется для консолидации общества, как и факт, что есть «Хамас», «Фатх», палестинский вопрос, радикальные мусульмане. Люди говорят про Халифат на рабочих местах, в автобусах: что ИГИЛ – это орда, которая близка.

– Так как исламские фундаменталисты всегда расценивали Израиль как приоритетного врага, то пропаганда Тель-Авива логична?

– Тут нужно помнить – ИГИЛ хочет объединить мусульман своего толка (сунниты), а не арабов. Они рассматривают арабов, не стоящих под их знаменами, как еретиков. Даже тех радикалов, которые боролись с Израилем, как «Хамас» в Секторе Газа, игиловцы объявили врагами. ИГИЛ говорит, что когда придет в Палестину, я имею в виду территорию, то уничтожит и Израиль, и «Хамас», мол, «Хамас» – плохие борцы с сионизмом.

Трудно вообразить, но вполне реально, что бывшие враги могут оказаться друзьями, может, будет сотрудничество «Хамас» с Израилем, и я легко даже вижу блок Иордании с Израилем (тот уже поставляет военную технику Хашимитскому королевству).

«Хамас» – политическое движение, и он пытается удержаться у власти. Пример – есть сражающаяся антисионистская группа, пару тысяч человек, «Народный фронт освобождения Палестины», они марксисты, светские. Они хотели провести Первомайское шествие, а «Хамас» им не дал. Он боится за свою гегемонию и пресекает антихамасовские настроения и, соответственно, проигиловские.

Неудивительно, если Израиль сможет тактически, идеологически – никогда, какое-то время бороться вместе с ним против ИГИЛ. Но это если халифат свергнет режим Башара Асада в Сирии и подойдет к границам Израиля, начнет раскачивать изнутри Иорданию.

– И как пока реагирует «Хамас» на то, что к израильскому молоту добавится наковальня халифата?

– «Хамас» старается соблюдать порядок в Секторе Газа, пытается остановить других экстремистов, которые хотят обстреливать Израиль. «Хамас», видимо, приходится не сладко, он находится в политическом гетто, у него мало союзников, финансовой поддержки. Теперь и Египет блокировал Сектор, вырыл ров на границе. «Братья мусульмане», египетское движение, которое поддерживало «Хамас», находится в гонениях.

Газа – пороховая бочка, там есть движение «Исламский джихад», которое в любой момент может присягнуть ИГИЛ. Тогда тысячи его бойцов окажутся прямо в Секторе. Ведь как расширяется халифат? Разные группировки, как «Боко Харам» в Нигерии, присягают и – бац, мы имеем ИГИЛ в разных точках света.

– Насколько широки симпатии к халифату среди палестинцев?

– В палестинском обществе мощные антисионистские настроения. Не политики, я подчеркиваю, а простые палестинцы в массе своей рассматривают Израиль как нелегитимный проект, как колонию западного мира, а не государство, с которым можно ужиться бок в бок, если они получат свою землю, маленькую Палестину.

За последние семьдесят лет с образования Израиля грызни евреев и арабов накопилось такое количество ненависти, что палестинцы готовы поддерживать любых радикалов, которые обещают облегчить участь палестинского населения. Большинство палестинцев – мусульмане, они расположены к идеологии ИГИЛ, вопрос только в радикализации. Концепция халифата набирает популярность.

– Разве тяжко быть палестинцем?

– Палестинцы – это два миллиона человек в Секторе Газа и около четырех миллионов на Западном берегу Иордана. Уровень их жизни крайне низок и по сравнению с израильтянами, и с соседней Иорданией.

Ужасные условия эксплуатации: для палестинцев не существует даже рабочих прав. Нехватка воды – большая часть ее направляется на израильские поселения. Система блокпостов: на Западном берегу есть территории, которые юридически не принадлежат ни Израилю, ни Палестинской автономии, люди живут под военной оккупацией. Чтобы пойти из точки А в точку Б к своему другу, человеку нужно часами стоять на КПП, испытывать унижение, солдаты могут заставить раздеться и т. д. Чтобы попасть на работу, люди встают в 4 ночи.

Нет мобильности, молодежь не может покидать регион для учебы, есть только один университет. Все это не объективные явления, а целенаправленно создается Израилем, который пытается выдворить палестинцев с их земель, чтобы они ушли в ту же Иорданию. Идея трансфера популярна у израильских политиков, просто они делятся на сторонников добровольного трансфера и насильственного.

Сектор Газа – это закрытый анклав, там хуже всего: крохотный пяточек земли, талия Сектора почти четыре километра, плотность населения – 5 000 на квадратный километр. Если кого-то выпускают оттуда, то только с разрешения израильских властей и на ограниченный срок. Самое крупное гетто в мире за всю историю. Условия жизни невыносимые, с учетом противостояния «Хамас» и Израиля – регулярные бомбежки, по поводу и без.

Геноцид. В последней бойне в Газе прошлым летом было убито 10 000 человек за один месяц (операция ЦАХАЛ «Несокрушимая скала»). Целые кварталы были снесены с лица земли. Точечные удары Израиля – это миф, есть видео, где кварталы уничтожались за одну минуту. Когда израильская пропаганда говорит, что это были пустые кварталы – это бред. В Газе никого точечно невозможно ликвидировать, там люди друг у друга на головах.

– Но палестинцы тоже взрывают евреев.

– Молодежь идет в экстремисты, им некуда податься, нет работы, а у всех убитых Израилем палестинцев есть большие семьи, друзья. Израиль одним махом создает десятки и сотни тысяч озлобленных людей, которые ненавидят его всей душой и сердцем.

Каждый раз, когда террористы-одиночки устраивают убийство в Израиле, в девяти случаях из 10 мы находим у них погибших родственников или родителей, сидевших на пожизненном в Израиле. Чем больше Израиль будет давить палестинцев, лишать права на достойную жизнь, тем больше будут подниматься проигиловские настроение среди них.

– Есть какая-то статистика прямой поддержки палестинцами ИГИЛ?

– Ну, даже арабы – граждане Израиля уезжали воевать за ИГИЛ; неудивительно, что и палестинцы тоже. Но дело в том, что выражать симпатии, находясь на Западном берегу, там, где есть израильская армия и охранка, которая бдит за всем, опасно даже к «Хамас», не говоря про ИГИЛ. Трудно собрать статистику. Никто таких опросов не проводит. Из Палестины сложно выехать – те, кто отправляются в ИГИЛ, вряд ли рассчитывают, что вернутся в ближайшее время.

– Если «Хамас» борется с ИГИЛ, то какие шаги делает Израиль?

– Израиль мало что делает. У него есть возможность бомбить ИГИЛ, но он не бомбит. Если он кого-то бомбит, то Сирию Асада. Понятно, почему Израилю не выгоден сильный Асад, но получается смешная ситуация – политики пугают народ ИГИЛ, приходят к власти на этой волне и ничего не делают, чтобы остановить его.

Более того, когда ИГИЛ стрелял ракетами с Синая, то Израиль взвалил это на «Хамас». У Израиля есть интерес поддерживать ИГИЛ против «Хамас». Политики Израиля в конечном итоге пытаются свалить всех исламистов в один котел. Насколько это разумно или неразумно? С точки зрения исламистского пугала – «разумно», Израиль держится последние двадцать лет на этом.

– Откуда появился халифат на Синайском полуострове Египта?

– По Кэмп-дэвидскому соглашению на Синае было ограниченное количество египетских полицейских и военных сил, из-за этого там процветали контрабандисты, которые опирались на бедуинское движение – торговля людьми, наркотиками и оружием. Благодаря контрабандистам радикалы смогли обзавестись инфраструктурой.

В Египте в 2011 году началась революция, Тахрир; страну долго шатало, на год пришли к власти прохамасовские «Братья мусульмане», которые способствовали движениям на Синае. Но военные во главе с маршалом Абдуллой Ас-Сиси в 2013-м взяли власть; естественно, они не могут терпеть конкуренцию и растоптали «братьев», взялись за Синай. Но на полуострове у ИГИЛ уже есть боевики, там прямая война. Недавно несколько сот игиловцев почти захватили город Шейх-Зувейд, но армия отбила его. Игиловцы смогли пустить ракету по египетскому катеру, убили моряков!

На полуостров введены войска, используется авиация, не дивизии, но речь идет о батальонах. Это происходит с позволения Израиля, это логично, без этого Египет потерял бы уже Синай. Израиль геополитически считает, что к враждебному анклаву в Газе добавляется новый анклав и потенциальный театр военных действий – на Синае.

Власти призывают туристов не ездить на полуостров, армия на границе мобилизуется, перевооружается. Если раньше ЦАХАЛ занимался на границе ловлей контрабандистов, то ныне армия готовится к отражению ударов со стороны Синайского полуострова. Все идет по накатанной.

– Немного футурологии. Если ИГИЛ бьет египтян, то ЦАХАЛ повторит синайские маршруты Шестидневной войны?

– Вероятность есть, но она крайне мала. Все зависит от того, какие силы введет египетская армия, от мотивации солдат воевать. В Египте неслабая армия, вооруженная современным оружием, есть танки «Абрамс», самолета F-16, поддержка США. Того, что было с иракской армией, которая разбежалась перед ИГИЛ, с египетской быть не может. Она более или менее консолидированная.

Но теоретически, если у исламистов есть пока нам неизвестные тузы в рукаве, и они нанесут решающее поражение Египту, то Израиль может ввести войска или, как минимум, начать наносить авиаудары. На последнее Израиль никогда ни у кого разрешения не спрашивал, как было и есть с Ливаном, Сирией. И я не удивлюсь, если Израиль уже использует спецподразделения на Синае.

– Одновременно в Сирии есть устойчивое мнение, что ИГИЛ – это проект Израиля. Оружие чьего производства всплывает у халифатчиков, воюющих с Дамаском?

– Есть много мутных историй. Израиль периодически позволяет раненым боевикам «Свободной сирийской армии», это умеренная оппозиция Асаду, пересекать границу и лечит их в госпиталях. Везут их военные. Это официально не скрывается, Израиль расценивает ССА как альтернативу Асаду. Но вот произошел инцидент – очередная порция боевиков на израильских джипах ехала с Голанских высот. Эшелон был остановлен друзами, и они линчевали боевиков.

Они утверждали, что это были не бойцы ССА, а члены «Фронта Ан-Нусра» – группировки, близкой к ИГИЛ. Это радикалы, которые призывают к уничтожению Израиля, как говорится, вчера они или были игиловцами, или станут завтра. По мнению израильских друзов, боевики «Ан-Нусра» устраивают этнические чистки друзам в Сирии. На Голанских высотах игиловцы отбили у ССА территории и граничат с Израилем.

Насчет оружия. Как оно может попадать в ИГИЛ? Вполне может – та же ССА вооружена израильским оружием, а его боевики гипотетически могут переходить в ИГИЛ. Так американское оружие попадает в ИГИЛ. Такой вот бардак и кровавый хаос. Знает об этом Израиль? Конечно. Но выводы делать трудно, не впадая в дешевую конспирологию.

– В итоге до Израиля добралось только легкое дыхание халифата. Что же происходит там, где многолетняя мечта исламистов стала явью?

– ИГИЛ действует на территории, где народ ислам их толка в целом поддерживает. Люди устали от разброда в Сирии, она разорвана на кучу анклавов, не зря мощная база ИГИЛ находится там, а столица – в городе Рака. Народ хочет силу, которая наведет порядок. Основные противники ИГИЛ – конвенциональные армии Асада и Ирака.

Сирийская армия измотана пятью годами гражданской войны, а иракская – искусственно склеена американцами, коррумпирована и небоеспособна. Разгром этих армий позволяет ИГИЛ захватывать большое количество оружия. Только в Мосуле взяты тысячи «Хаммеров». В условиях пустыни – колоссальная мощь и развязывает руки для тактических операций. У ИГИЛ удача и ассиметричный ответ, тактика партизанской, мобильной войны.

ИГИЛ популярен у боевиков, которые массово едут к нему со всего света, и у тех, кто принимает в Европе ислам. Халифат изменил концепцию борьбы с Западом – радикальные мусульмане, «Аль-Каида», «Талибан» говорили так: “Есть Запад, крестоносцы – они пришли в исламский мир со своими ценностями, и мы ведем против них «защитный джихад»”. ИГИЛ сказал: “А мы будем вести джихад наступательный и придем к крестоносцам в Европу”. ИГИЛ уже давно не ИГИЛ, а ИГ – “Исламское государство”. Они не ограничивают себя в границах.

ИГИЛ – это уже полноценное государство, и устроено оно просто. Там нет сложного бюрократического аппарата, а любые провинности и отклонения от нормы караются смертной казнью: подростки смотрели футбол – их убили, обнаружили двух геев – скинули с крыши. Общество запугано – это его консолидирует. Люди боятся воровать, военачальники страшатся проиграть битвы. Как грубый механизм ИГИЛ успешно функционирует.

– Есть ли преграды перед халифатом, пока Израиль отстраняется от угрозы?

– Единственная сила, которая дает отпор, наступает и освобождает территории, – курды в Роджаве (северо-восточная Сирия). В битве за Кобани ИГИЛ не повезло, были совершены ошибки. Курды охвачены революцией демократического конфедерализма по рецепту их лидера Абдулла Оджалана, который сидит в турецкой тюрьме. У курдов широкий спектр левых идей: от марксистских до анархических, в целом их можно назвать левобуржуазными демократическими силами. В некоторых вопросах они леворадикалы и впереди планеты всей – эмансипация женщин, федерализм общин, народных советов.

Многими в мире это рассматривается как борьба идеологий. Халифат – это патриархат, где женщинам отведено место послушной обслуги мужчины. Курды предлагают освобождение женщин, это актуально в регионе с его гендерной нетерпимостью. Курды воспринимаются как альтернатива ИГИЛ, что привлекает, к ним едут сотни добровольцев, в курдской самообороне есть интернациональные бригады из левых, есть бригада «Львы Роджавы», где собрались бывшие военные из Канады, США, Англии, России.

Курды – такая светлая сила, в нашем мире не осталось ничего святого, а постмодернизм сожрал все, особенно на Западе, разрушены мощные левые движения, потерпели крах правые утопии. Поэтому они захватывают умы. Но про курдов почти ничего не говорят в СМИ Израиля. Левые активисты были первыми, кто заговорил о Роджаве, плотину немного прорвало, но до сих пор 90 процентов информационного шума – об ИГИЛ.

– И на зло – исламисты – приходит добро – курдские революционеры?

– Не делю мир на добро и зло, я материалист. С моей точки зрения, у появления халифата было много объективных причин. Игиловцы – не демоны из преисподней, среди них много арабской бедноты, они не видят альтернативы. А у курдов не все так гладко – доходят слухи об этнических чистках арабов, а капиталистическая эксплуатация человека сохраняется.

– Что сотворит с регионом фундаментализм ИГИЛ в перспективах?

– Ближний Восток будет сильно меняться. Мы видим, как в Иордании ИГИЛ уже захватил часть деревень, часть Ливана контролирует «Хезболла». Ливанский парламент слаб – возможно, страну, как и Сирию, разорвут на куски. В Египте завинчиваются гайки, армия все прибирает к своим рукам, но так вечно быть не может, возникнет новый Тахрир.

Для чего устраивался первый Тахрир? Чтобы скинуть военщину, но к ней вернулись. И рано или поздно люди это поймут, страна – гигантский котел, 80 миллионов человек, рядом с которым Ливия, разорванная гражданской войной, где ИГИЛ расширяется. Саудовская Аравия считала, что у нее монополия быть центром исламского мира. Теперь ИГИЛ хочет иметь монополию, и в Аравии гремят теракты. Йемен полыхает войной, там тоже есть ИГИЛ.

Но Иордания еще не сыграла свой последний аккорд. Ведь это государство крохотное, но оно обладает неплохой профессиональной армией. Оно держится на идее умеренности, островок спокойствия в хаосе Ближнего Востока. Возможно, у Иордании будут силы проявить себя, она уже проявила себя, когда отомстила за казнь игиловцами своего летчика. Король Абдалла II лично повел самолеты в бой на халифат.

– Но как это все аукнется Израилю?

– Изменения на Ближнем Востоке в краткосрочном периоде играют на руку Израилю. Люди грызутся, исламисты убивают исламистов, арабы – арабов, Израилю хорошо. Но в перспективе Израилю не поздоровится – из-за изменения культурных начал, рождения новых государства. Есть вероятность, что через два десятилетия Израиль ждет разрушение.

Я не даю ему много лет – это мертворожденный проект, он держится во многом на поддержке Запада. И Израиль, чуждый региону, как только лишится покровителей, вряд ли от него что-то останется. Если он преобразуется в демократичные государство, исчезнет апартеид, это будет его концом как еврейского государства.

Он рассыплется на анклавы или будет деколонизирован вчистую. Хорошо это или плохо? Скорее всего, первое – это станет концом гнета палестинцев, миллионы людей вздохнут спокойно. Закостенелой структуре, которая держится на архаичных колониальных законах Британской империи начала 20-го века, нет места в 21-м веке.

– Армия обороны Израиля оценивается как одна из лучших в мире. Она не защитит страну?

– ЦАХАЛ зависит от помощи. Так, после того, как Запад снял санкции с Ирана, позволив ему создать атомную энергетику, чтобы Израилю не было «обидно», ему обеспечили пакет поставок вооружения.

Плюс АОИ основана на идее консолидации общества перед «врагами». Израиль – многонациональное государство; тут у нас йеменские евреи, ашкенази, сефарды, русские евреи, марокканские евреи, эфиопские евреи – фалаша. Каждый был привезен сюда со своим культурным багажом и в конечном итоге русские евреи – это русские, фалаша – эфиопы, а ашкеназа – это немцы, с западной культурой. Израиль может существовать как националистическое государство. Но такой ресурс он исчерпал, а миф окружения врагами медленно рушится, и вечных крепостей нет.

– Так израильтянам чего ждать, и от кого собственно?

– Что станет с евреями? Это зависит от новых властей – если они будут умеренными и светскими, то вряд ли ждать резни евреев. Есть же светские режимы рядом, как в Иордании, так и в самой Палестине. НФОП – конечно, маонисты, хорошего мало, но они хоть не исламисты. Процесс может быть мягким – постепенные уступки арабам территории и возвращение евреев в страны исхода.

Если исламисты как ИГИЛ или «Исламский джихад»? Такое, конечно, может желать последний идиот, но тогда большая часть евреев покинет Израиль, только если сможет. Но это ждет бедноту, а не богатеев, которые изначально смотаются в Европу от горя. Большинство израильских олигархов уже не живут в Израиле.

Так как события в Украине конца 2013–начала 2014 года имеют у разных политических обозревателей совершенно разную трактовку (фашистский путч, заговор ЗОГ, происки запада), я считаю необходимым привести основные тезисы моего видения ситуации, с опорой на которые был составлен нижеприведённый анализ. В Украине в начале 2014 года произошла народная (затронувшая многие группы населения) буржуазно-национальная революция.

• Анархисты Украины поддержали революцию и пытались всеми силами направить ее в социальное русло.
• Анархисты Украины не смогли добиться какого-либо существенного влияния на революционные процессы.
• Украина оказалась расколота на анклавы и ввергнута в пучину гражданской войны.
• Анархисты Украины пытаются найти пути превращения гражданской войны в социальную альтернативу (Позиция «Война Войне!»).

Революция, случившаяся в Украине в начале 2014 года, застала анархистов врасплох. Организационно слабые, малочисленные, без внятной программы, они оказались отброшены в сторону, уступив место националистам, которые стали доминирующей и направляющей силой. Тем не менее, не стоит забывать, что революции не совершают анархисты, революции совершают люди, широкие группы населения из трудящегося класса. Нелепо ждать, что социальная повестка появится сама собой. Эту повестку должны создавать анархисты, личным примером, работой с людьми, борьбой за идеи и души восставших. Вырывать стихию бунта из рук политиканов и националистов, пытающихся захватить инициативу в угоду своих амбиций. Помня это, трудно не задаться вопросом, «почему же анархисты Украины оказались так не готовы?» В чем кроится причина их слабости и можем ли мы извлечь уроки из всего этого? Для начала систематизируем ту информацию которую мы имеем.

Анархисты официально поддержали восставший народ в Украине после 16 января 2014 года. Ища способы интегрироваться в революционный процесс, они попытались организовать «черную сотню» в рамках боевых сотен самообороны майдана, эта попытка оказалась неудачной, так как под давлением фашистских группировок (в частности, партии «Свобода») анархисты вынуждены были отступить. Параллельно анархисты организовали боевые группы в Харькове, Одессе и Львове*. Тем не менее, некоторые анархисты присоединились к сотням самообороны майдана, а после революции и начала гражданской войны пошли добровольцами в национальную гвардию Украины**. Но попытки создания всеукраинского анархического ополчения «Черная гвардия» оказались провальными. Также анархисты участвовали в захвате (или освобождении) и удержании университета в Киеве и в санитарных дружинах майдана. Следует упомянуть и об отдельном моменте экспроприации собственности и ее социализации на общественные нужды, анархисты Харькова организовали в захваченном здании социальный центр для помощи беженцам из зон боевых действий.

Видно полное отсутствие какой либо попытки анархистов выступить как отдельная от майдана сила. Почему «черная сотня» (весьма неудачное название уже бросается в глаза, как говорится, как корабль назовешь…) не пыталась действовать далее как независимое формирование, стремясь организоваться в более широкое ополчение и «перенося» революцию в другие части города? В то время как все основные силы властей были стянуты к майдану, самое время было перейти к экспроприациям государственной или частной собственности с ее последующей социализацией и коллективизацией. Общественные центры, склады, медпункты, столовые – вот тот небольшой список того, что можно было бы сделать. Не было попыток организовать и разбить свой лагерь, а ведь, будучи организованным, анархисты могли бы заняться логистикой для самооборонцев и помощью пострадавшим. Все эти замечания справедливы не только по отношению к анархистам Киева но и других городов.

Можно утверждать что причина такой пассивности в том, что силы были малочисленны. Но это будет ложное утверждение. Во-первых, есть уйма инициатив, которые не требуют большого количества активистов. Для захвата, удержания и социализации здания порой достаточно и двадцати человек; для организации лагеря и его ежедневного функционирования – примерно столько же (причем дежурить там могут не более пяти человек в смену). Во-вторых, миф о малочисленности разбивается о тот факт, что первого мая 2014 года в Киеве (и это только в столице!) анархистами была проведена демонстрация в которой приняли участие более сотни (!) человек. Где были все эти люди во время майдана? Где все эти люди сейчас, во время гражданской войны? Вопросы риторические, конечно. И это все упуская тот момент, что вокруг грамотно и верно действующих активистов обязательно кристаллизировались бы десятки если не сотни людей. Скажут, что, возможно, анархисты оказались слабы физически, не готовы к вызову времени и к насильственной конфронтации. Это утверждение ложно наполовину. Беда в том что революция (в том числе и социальная) – это всегда насилие, так как происходит передел собственности и власти, а следовательно возникает и реакция. Революции, в отличие от дворцовых переворотов, никогда не бывают ни бескровными, ни заранее спланированными. Они всегда начинаются стихийно в моменты полного банкротства власти. Учитывая эти факты, невозможно быть всегда «абсолютно» готовыми. И если посмотреть на майдан, на народ, который храбро шел в атаку на силы власти (следуя за националистами, выступающими как авангард и застрельщики), мы видим обычных людей, не «блистающих» особыми сверхнормальными физическими данными. Анархисты, являясь плотью от плоти класса трудящихся и занятые в тех же сферах труда, не могут и не обязаны быть физически готовы к конфронтации. Анархист – это не солдат, который годы тренируется в ожидании битвы. Но все же, моральная готовность, готовность воплощать идеи в реальности, важнее, чем физическая. Рассмотрим этот момент более подробно.

Анархисты Украины оказались морально не готовы как к насильственной конфронтации с властью, так и к практике организации социальных пространств, не готовы к самому факту того, что в стране может произойти революция. В результате те, кто до революции причислял себя к поборникам революционного пути, в момент истины оказались, мягко говоря, не у дел. Вместо реконструкции нужно было налаживать горизонтальные связи, организовывать их в широкие сети. Вместо бессмысленных споров о «чистоте» анархизма и дешевых склок (зачастую основанных на личных обидах и неприязни) раскалывающих движение на маленькие секты, нужно было искать точки соприкосновения для совместного взаимодействия. Анархисты постоянно забывают ту простую истину, что то что объединяет должно чувствоваться сильнее, чем то, что разъединяет, ведь в желанном обществе будет именно так. Но о каком новом обществе может идти речь, если даже во время революции у анархистов так и не вышло организовать единую сеть. Организация и отступление «Черной сотни», захват университета в Киеве, экспроприации и черные десятки в Харькове, попытки организовать «Черную гвардию» – все эти инициативы исходили из различных групп и организаций, не пытающихся взаимодействовать, а зачастую даже конфликтующих. Именно упадок воли и оказался главным и фатальным фактором. Вместо товарищества и братства в анархическом движении царила атмосфера интриг, склок и сектантских войн за чистоту. В условиях революции это непростительная роскошь.

В то время когда фашистские и националистские группировки в дореволюционное время тренировались, изучали боевую тактику и копили оружие со снаряжением, анархисты уделяли тактике революционной борьбы слишком мало внимания. Один из главных доводов был что мол это не «анархистский» путь, что стезя анархистов – это педагогика и профсоюзная борьба, что все социальные революции прошлого были разбиты именно силой и после вооружённого банкротства анархистов. При этом наши товарищи отметали в сторону тот факт, что во всех революциях, где анархисты организовывали свои милиции, они это делали вынуждено и зачастую вопреки своей воле. Анархисты всегда брались за оружие только в целях самообороны от сил реакции, и во всех случаях было острое понимание того, что реакция будет и что свои завоевания придётся защищать. Помня это, анархисты прошедших революций готовились, тренировались и вооружались***. В Украине о вопросе самообороны забыли, будто захваченные пространства будут защищать себя сами. Утверждение о том, что в дореволюционный период не было попыток экспроприации и социализации (а значит и не было нужды в практике самообороны) также будет ложным: в 2013 году крымские анархисты захватили здание, в котором организовали социальный центр (просуществовавший, правда, недолго). Да и сама политическая позиция и дискурс (призывы к самоорганизации трудящихся подразумевает и факт того что самооборона тоже будет дело рук трудящихся) анархистов Украины располагали к тому факту что от реакции надо будет защищаться.

Подведем итоги. Отсутствие воли к действию и полная организационная неподготовленность оказались ахиллесовой пятой анархического движения в Украине. Надо помнить что любая сила – сила только тогда, когда она диктует свою позицию в реальности, на улицах, в отвоёванных у власти и капитала пространствах. В ином же случае любой дискурс о социальной революции превращается просто в болтовню и фарс. Не следует забывать что любой передел собственности (а социальная революция без передела собственности на обобществлённые начала просто немыслима) не происходит без реакции, а значит, и без насилия. Какой урок можно извлечь из всего вышесказанного? Как повести себя анархистам Беларуси и России в момент, когда там вспыхнут революции, ведь учитывая политически-социальное родство этих стран с Украиной, можно смело предположить что грядущие восстания, которые уничтожат режимы Лукашенко и Путина, также будут буржуазно-национальные. Во-первых, не стоит ждать некой идеальной, классовой и чисто социальной революции. В стране, где общество атомизировано, где класс трудящихся дезорганизован, забит и покорен, где в быту царствует шовинизм, где нет рабочей этики, – в такой стране социальной революции быть не может в принципе. Главное – не сторониться буржуазных революций, это отличные школы самоорганизации. В таких революциях люди обретают храбрость перед властью, преодолевают отчуждение, навязанное буржуазной моралью и обретают полезные навыки прямого действия. Революционная гимнастика, вот что такое народные бунты, а без революционного опыта не будет возможна и социальная революция. А во-вторых, нужно прививать в организациях (и в движении вообще) боевой настрой и милитантный дух, проводить тактические игры и тренировки. Нельзя забывать и о психологии, необходимо развивать дух товарищества и братства, готовиться к любому бунту и быть достаточно грамотными и опытными, чтобы уметь вовремя внести социальную и классовую повестку в этот бунт. Сегодня как никогда актуально звучат слова из анархо-синдикалистской газеты «Голос Труда» 1917 года: “Мы не можем не быть заодно с революционной массой, хотя бы она шла и не по нашему пути, не за нашими лозунгами, и хотя бы мы предвидели неудачу выступления. Мы всегда помним, что заранее предусмотреть направление и исход массового движения нельзя. И мы считаем поэтому всегда нашим долгом участвовать в таком движении, стремясь внести в него наше содержание, нашу идею, нашу истину.” Быть маяками революции – вот истинная задача анархистов!

* Во Львове имеется ввиду ополчение «Автономного Опира». Не являясь анархистами, они, тем не менее, внесли низовую антиэтатискую повестку о горизонтальной самоорганизации.
** Национальная Гвардия Украины – военизированная добровольческая структура, организованная новой постреволюционной властью для борьбы с контрреволюцией, в первую очередь с сепаратистскими образованиями ДНР и ЛНР.
*** Например, квартальные отряды самообороны НКТ, которые смогли дать бой взбунтовавшимся офицерам в Барселоне во время военного путча 1936 года. Подготовленные и вооружённые, они остановили путчистов и послужили в дальнейшем основой для создании боевой милиции НКТ – ФАИ.

Игаль Левин, АФК “Единство”