Священномученик Ярослав (протоиерей Ярослав Исаакович Савицкий) занимает особое место среди сонма новомучеников и исповедников Русской Православной Церкви. Сегодня Церковь остается единственной силой, которая связывает воедино православных христиан братских славянских народов. Жизнь и подвиг священномученика Ярослава, сама личность его − живой образ этого единства. Родившись на Гродненщине, и начав здесь своё священническое служение, он послужил Богу и людям не только в Беларуси, но и на земле Московской.Почти два десятилетия он духовно окормлял сестер Красностокской Рождество-Богородичной обители Гродненской епархии. Вместе с ними он прошел все невзгоды скитальческой жизни после того, как оставил родную Беларусь в 1915 году, спасаясь вместе с монастырем от наступавших немецких войск. В течение многих лет он разделял все беды и радости сестер монастыря, поселившихся в Екатерининской пустыни под Москвой. Изгнанный безбожными властями из монастыря в 1929 году, отец Ярослав служил настоятелем храма во имя святых мучеников Флора и Лавра в селе Старый Ям − до самого своего ареста и мученической кончины в 1937 году.

Это был поистине непоколебимый столп Православия, воздвигнутый Господом во время лютых гонений на Церковь и отступничества многих от истинной веры. Во всех местах, куда посылал Господь отца Ярослава, он служил самоотреченно, без страха и опаски за свою жизнь, поддерживая и наставляя духовных своих чад. Он не боялся смерти за Христа, и это его мужество и стойкость в испытаниях укрепляли в стоянии за веру всех, кто приходил к нему за советом и духовной помощью.

Священномученик Ярослав − Ярослав Исаакович Савицкий − родился 28 марта (старого стиля) 1882 года в селе Пухлое Бельского уезда Гродненской губернии (в настоящее время территория Польши). Его отец Исаак Савицкий служил диаконом в православном храме своего села. Согласно многовековой традиции, принятой в семьях духовенства, Ярослав Савицкий пошел по стопам отца. Он поступил в Литовскую (Виленскую) духовную семинарию, которую окончил в 1903 году. 17 сентября 1903 года, согласно указу Преосвященнейшего Никанора, епископа Гродненского и Брестского, Ярослав Савицкий стал псаломщиком в Чемерской церкви Брестского уезда. Вскоре он женился на Ольге Федоровне Лавринович, она была дочерью священника и окончила Виленское женское училище по духовному ведомству. Судя по сохранившимся фотографиям, таинство венчания совершили в Гродно. В декабре 1904 года в Гродненском кафедральном соборе Ярослав Савицкий был рукоположен во диакона, а 20 февраля 1905 года − во иерея. Обе хиротонии совершил правящий архиерей Гродненской епархии Никанор. После хиротонии отец Ярослав получил место при церкви села Переволоки Слонимского уезда, где служил поначалу диаконом, а затем священником. 10 марта 1905 года указом Преосвященнейшего Никанора его назначили законоучителем Переволокского народного училища. Здесь, в Переволоке, отец Ярослав служил в церкви и учительствовал до перехода в Красностокский женский монастырь.

Владыка Никанор пробыл на Гродненской кафедре до декабря 1905 года. Дальнейшее служение отца Ярослава проходило под духовным руководством двух других замечательных святителей-подвижников − архиепископа Михаила (Ермакова) и епископа Владимира (Тихоницкого). Владыка Михаил оставался на Гродненской кафедре до эвакуации в Москву в 1915 г. во время первой мировой войны. Епископ Белостокский Владимир был викарием Гродненской епархии и проживал постоянно в Супрасльском мужском монастыре.

Как вспоминают современники, Владыка Михаил подобрал в своей епархии исключительное по достоинствам духовенство, которое привлекало своей образованностью, культурой, пониманием задач Церкви и ее пастырей. В дни первой русской революции архиереям и священству приходилось гасить порывы гнева простого народа, призываемого националистами и революционерами к мести. Известно, что Церковь и ее пастыри не раз предотвращали на земле Гродненской еврейские погромы.

В 1906 г. в семье Савицких родился сын Леонид, в 1907 г. − второй сын Георгий, а в 1911 − дочь Нина.

В 1911 г. отец Ярослав был назначен на место первого священника в Красностокский женский Рождество-Богородичный монастырь. Указ о новом назначении подписал 4 июля 1911 г. Преосвященнейший Михаил, епископ Гродненский и Брестский.

К моменту, когда отец Ярослав начал свое служение в Красностоке, монастырь, переведенный сюда из Гродно, находился на новом месте всего десять лет.

Красностокский (в польском произношении – Ружаностокский) монастырь был основан в середине XVII века. Монастырь располагался в 28 верстах от Гродно на землях знатного поляка Ф. А. Тышкевича (в настоящее время территория Польши).

В 1795 году Гродненский край в составе западных областей был присоединён к России (после разделов Речи Посполитой). С 1801 года Гродно стал губернским городом. После подавления польских вооруженных восстаний Ружаностокский монастырь в 1842 году был оставлен за штатом, а вскоре закрыт. В 1863 году Ружаностокский костел, ставший в годы польского восстания центром национального сопротивления, также был закрыт. По указу государя Александра II все здания бывшего доминиканского монастыря передали Русской Православной Церкви. Сам собор и местность стали именоваться по-русски − Красностокскими.

28 декабря 1899 года была учреждена самостоятельная Гродненско-Брестская епархия. Первым правящим архиереем стал архиепископ Иоаким (Левицкий). Вскоре после его назначения состоялось определение Священного Синода о перенесении Гродненского Рождество-Богородичного женского монастыря в урочище Красносток. Торжественное перенесение монастыря состоялось 7 сентября 1901 г. С момента переселения Рождество-Богородичный монастырь в Красностоке стал основным, а Гродненский − приписным.

«Гродненские Епархиальные Ведомости» так объясняли причину перенесения монастыря в Красносток: «Положение монастыря в самой старейшей части города... сообщение с остальными частями города лишь посредством двух узких улиц, присутствие почти у самых врат монастыря двух табачных фабрик, окружающие монастырь грязь и зловоние, оскорбляя религиозные чувства православных, настоятельно требовали изменения местонахождения монастыря…».

Ко времени начала служения отца Ярослава Савицкого в Красностокском монастыре уже проживало двести насельниц, а монастырский приют насчитывал несколько сот детей.

Можно представить себе, сколько души вкладывал священник монастыря и педагог монастырских школ отец Ярослав, воспитывая сирот, просвещая их в православной вере, как заботился о вверенных его духовному попечению сестрах.

К сожалению, никто не оставил воспоминаний о периоде служения отца Ярослава в Красностоке. От времени его пребывания в Красностоке сохранился единственный документ − отчет благочинного Красностокского округа в Духовную Консисторию за 1913 год. В послужном списке отца Ярослава сказано, что он был награжден набедренником. Никакого недвижимого имущества ни он, ни его жена не имели. Кроме обязанностей первого священника и законоучителя в учебных заведениях внутри монастыря, отец Ярослав был законоучителем в Красностокской двухклассной приходской школе, в Красностокском народном училище и в Дубровском городском четырехклассном училище.

Вместе с отцом Ярославом преподавал в монастырском приюте Закон Божий молодой иерей Николай Семеняко (будущий убиенный архиепископ Феофан). Служил он на соседних сельских приходах, писал духовные стихи, занимался историей края.

Во время Первой мировой войны Красностокский монастырь был эвакуирован в Москву. На Гродненском подворье, во избежание его захвата католиками, осталось лишь несколько сестер.

Годы, проведенные в монастыре, сроднили отца Ярослава с сестрами обители, поэтому, когда наступило для них время скитаний, он вместе со своей семьей разделил все беды и неустройства, выпавшие на их долю. До последних дней неразлучен с монастырем был и диакон Иаков Ференец.

После революции, в 1918 году, монахиням из Красностока был передан бывший мужской монастырь под Москвой − Екатерининская пустынь, где они проживали до 1931 года, вплоть до закрытия пустыни. Все эти годы монастырь в Екатерининской пустыни числился «сельскохозяйственной артелью», а монашествующие − разнорабочими в ней. В 1929 году в Екатерининской пустыни стала размещаться детская тюрьма, а вскоре туда же стали отправлять и взрослых осужденных. Монахини вынуждены были переселиться из зданий внутри монастыря в помещения монастырского подворья. Главный Свято-Екатерининский храм был закрыт, а оставался открытым лишь надвратный храм в честь святителя Димитрия Ростовского, богослужения в котором совершались до 1935 года.

Отец Ярослав со своей семьей поселился в одном из строений бывшего гостиного двора пустыни, у южных ее врат. Диакон Иаков расположился со своими домочадцами в соседнем доме. Другие священники снимали комнаты у местных жителей. Первый год на новом месте был чрезвычайно трудным: у монастыря не было ни земли, ни денег, ни продуктов. От голодной смерти спасали несколько коров, вывезенных с Гродненщины, да скудные подаяния местных жителей.

Новая власть поставила задачу полного и окончательного искоренения в стране «религиозных предрассудков». Для этого применялись испытанные методы революционного террора: уничтожение церковной иерархии, монашества, верующего народа. Началась эпоха невиданных с древних времен гонений на Церковь. Сотни тысяч православных людей мученической кровью запечатлели свою верность Христу. В ряду пострадавших за Христа были священнослужители и сестры Красностокского монастыря.

В 1919 году отец Ярослав Савицкий за ревностное служение Церкви был возведен в сан протоиерея. В том же году его мобилизовали в Красную Армию и отправили в Раменский район, однако через две недели отпустили из-за тяжелой болезни сердца.

В архивах сохранился «Протокол № 1 общего собрания гражданок сельскохозяйственной трудовой коммуны Екатерининской пустыни от 17 февраля 1921 года». Среди вопросов, стоявших на повестке дня, был и вопрос «о лицах, проживающих в пределах коммуны, не состоящих членами в ней». Собрание постановило: «Оставить при приходской церкви священника Ярослава Савицкого и диакона Иакова Ференца». Вместе со священником Ярославом Савицким служило еще четыре священника, но история сохранила имя лишь одного из них − иерея Луки Голода. Таким образом, когда власти разрешили оставить при храме только одного священника и одного диакона, сестры выбрали для духовного окормления обители и совершения богослужений отца Ярослава и отца Иакова.

В ноябре 1923 года игумения Елена обратилась к Святейшему Патриарху Тихону с просьбой удостоить отца Ярослава очередной награды: «Отец Ярослав Савицкий... перенес все невзгоды беженства, а теперь, с 1918 года в пустыни, не оставил ее и много помогал приходской общине и ревностно исполнял пастырские обязанности. Считаю долгом... усердно ходатайствовать о награждении его, за верную службу − палицею». На этом прошении стоит резолюция Патриарха Тихона: «Удостоить».

Местные власти следили за каждым шагом священнослужителей монастыря, добровольцы-безбожники докладывали «куда следует» о всех действиях отца Ярослава. По одному из таких доносов 27 августа 1928 года в Ленинском волостном отделении милиции составили акт на священника Ярослава Савицкого за совершение крестного хода без разрешения и наложили на Церковный совет штраф в размере трех рублей.

В январе 1929 года в Подольском исполкоме в очередной раз рассматривался вопрос о Екатерининской артели. По итогам обсуждения приняли решение ликвидировать артель как «лжекооперативную». После этого отца Ярослава выселили из дома и запретили служить в храме пустыни. Он вынужден был искать себе другой приход и пристанище. В том же 1929 году отец Ярослав стал настоятелем храма во имя святых мучеников Флора и Лавра в селе Старый Ям. Оно находилось километрах в десяти от места его прежнего служения. Отец Ярослав сменил в ямском Флоролаврском храме отца Иоанна, который вместе с диаконом Петром Минервиным перешли служить сюда из закрытых кремлевских соборов. К тому времени оба они находились в ссылке.

Отец Ярослав начал свое служение здесь в разгар коллективизации. Конечно, он не мог оставаться в стороне от бед и тягот, которые обрушились на жителей села. На его глазах у крестьян отнимали всё добро, арестовывали, выгоняли из родных домов и отправляли в ссылки. Отец Ярослав служил молебны о гонимых властью православных людях, что расценивалось властями как контрреволюционная деятельность. Посчитали контрреволюцией и крестный ход в селе. Об этом напишут в свое время в обвинительном заключении: «Контрреволюционную деятельность Савицкий Ярослав начал в селе Ям развивать явно с момента коллективизации, т. е. с 1930 года. 18 марта 1930 года Савицкий совместно с кулаками, ныне высланными, устроил в селе Ям демонстрацию, направленную на срыв коллективизации. В демонстрации принимало участие до 170 человек. Организована она была в церкви и под руководством Савицкого с пением духовных песен направилась к сельсовету, откуда по предложению членов сельсовета была распущена. В период ликвидации кулачества Савицкий в церкви служил молебны за здоровье высланных кулаков».

Мудрый пастырь, отец Ярослав прекрасно понимал, что происходило тогда в стране. Конечно, он знал, что арест и тюрьма, а может быть и смерть − лишь вопрос времени. Как говорили тогда люди, если в 20-е годы попасть в лагерь или ссылку была лотерея, то в 30-е годы − это была уже очередь. Господь хранил до времени Своего верного служителя.

27 ноября 1937 года его арестовали по обвинению в активной контрреволюционной деятельности. Сотрудники НКВД приехали за ним около двух часов ночи и увезли в Подольскую тюрьму. О том, как прошел отец Ярослав последнее в его жизни испытание, стало отчасти известно из его следственного дела.

Отца Ярослава отвезли в Подольск в местное отделение УГБ. Здесь ему предложили подписать постановление об избрании меры пресечения и обвинение, утвержденное 25 ноября 1937 года. В этом документе написано: «Священник Ярослав Исакович Савицкий... достаточно изобличается в том, что будучи враждебно настроенный против советской власти и коммунистической партии, в среде населения ведет активную к-р (т. е. контрреволюционную) агитацию, распространяя клеветнические измышления против руководителей партии и советского правительства». Отца Ярослава обвиняли по статье 58-10 Уголовного кодекса и до окончания следствия и суда определили содержание под стражей.

Следственное дело № 20818 было заведено на двух священников: отца Ярослава Савицкого и отца Косму Коротких, который служил настоятелем храма села Лукино неподалеку от Яма.

Ровно сутки понадобилось следователю Давыдову для того, чтобы составить и утвердить обвинительное заключение по делу. Следователь цитирует следующие слова, якобы сказанные отцом Ярославом и подтвержденные свидетелями: «Скоро будет всемирная война, все народы поднимутся войной на коммунистов, и тогда настанет конец советской власти. Народ заживет по старому, а всех притеснителей бог накажет своим судом». И далее: «Советская власть никого не щадит, даже с святой церкви сдирает последние гроши». И еще: «На запрещение о хождении по домам с иконами в целях не распространения эпидемических заболеваний, Савицкий говорил: «Все равно не заглушить православную веру, вам скоро придет конец, народное терпение лопнет и придется вам отвечать за все притеснения». Стандартные фразы, стандартные обвинения. Скорее всего, сам следователь изложил показания свидетелей так, чтобы подвести отца Ярослава под расстрельную статью. В тексте обвинительного заключения сказано, что оба священника «в предъявленном обвинении себя не признали, но свидетельскими показаниями виновность в а/сов, агитации Савицкого Ярослава и Коротких Косьмы подтверждается». Текст обвинения сформулирован так: «На основании вышеизложенного обвиняются: 1) Савицкий Ярослав Исакович... в том, что Савицкий среди населения систематически проводил а/сов. агитацию, т. е. в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 10 УК».

1 декабря 1937 года 4-й отдел УГБ УНКВД МО рассмотрел дело по обвинению Савицкого Я. И. и Коротких К. Р. и постановил представить его на рассмотрение тройки УНКВД СССР Московской области. В тот же день судебная тройка при Управлении НКВД СССР по МО постановила: «Савицкого Ярослава Исаковича − расстрелять».

Последний документ, подшитый в деле, − выписка из акта о том, что постановление тройки о расстреле Савицкого Ярослава Исааковича приведено в исполнение 8 декабря 1937 года.

В один день с отцом Ярославом был расстрелян и священник села Лукино Косма Коротких. Вообще же в тот день 8 декабря 1937 года было расстреляно на Бутовском полигоне 474 человека.

На Юбилейном Освященном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 года были прославлены в лике новомучеников Российских 120 человек из числа тех, кто был расстрелян в Бутове. Среди них и приснопамятный наш молитвенник священномученик протоиерей Ярослав Савицкий.

«Русской Голгофой» назвал Бутово Святейший Патриарх Алексий II. Здесь воздвигнут был уже в наши дни Поклонный Крест, построен и освящен храм в честь Новомучеников и Исповедников Российских.

Подготовил Александр СОРОКОПЫТ

Материал подготовлен на основе книги: Жития преподобномученика Иоасафа и священномученика Ярослава / Ред.-сост. А. А. Трофимов, Л. А. Головкова. – М.: Изд-во Православного Свято-Тихоновского Богословского института, 2002.

Священномученик Ярослав

Священник Ярослав Савицкий. Фотография из следственного дела. 1937 г.

Большой поклонный крест в Бутове. Установлен в 1994 г. на месте массовых расстрелов и захоронений

Храм во имя Святых Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове

Священномученик Ярослав Исаакович Савицкий родился 28 марта 1882 года в селе Пухлое Бельского уезда Гродненской губернии на территории Польши, которая в то время входила в состав Российской империи (сейчас это территория Западной Белоруссии). Его отец Исаак Савицкий служил диаконом. Как это часто бывало в семьях духовенства, Ярослав Савицкий решил пойти по стопам отца. Он поступил в духовную семинарию, которую окончил в 1903 году, после чего работал школьным учителем. Через несколько месяцев Ярослав Исаакович был утвержден в должности псаломщика. В 1905 году он был рукоположен во священника. Незадолго до принятия священного сана Ярослав Исаакович Савицкий женился. Супруга его - Ольга Федоровна (1883 г. р.). В 1906 году у них родился сын Леонид, в 1907 году - второй сын Георгий, а в 1911 году - дочь Нина.

Место служения отца Ярослава в этот период неизвестно, но есть основания предполагать, что это был Гродненский Красностокский женский монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы, основанный в 1901 году. Во время I-й Мировой войны, в связи с наступлением немецких войск и угрозой католической экспансии, духовенство и насельницы монастыря вынуждены были покинуть Гродно и переехать в Московскую губернию, а точнее в Екатерининскую пустынь Подольского уезда, где в то время располагался мужской монастырь. Таким образом семья Савицких оказалась в Московской губернии.

В 1919 году мужской монастырь в Екатерининской пустыни был ликвидирован, но насельницы бывшего Красностокского монастыря организовали сельскохозяйственную трудовую коммуну, и в такой сокрытой форме обители удалось просуществовать до 1929 года. Сохранился «протокол № 1 общего собрания гражданок сельскохозяйственной трудовой коммуны Екатерининской пустыни от 17 февраля 1921 года». Среди вопросов, стоявших на повестке дня, был и вопрос «о лицах, проживающих в пределах коммуны, не состоящих членами в ней». Собрание постановило: «оставить при приходской церкви священника Ярослава Савицкого и диакона Иакова Ференца». Остальных четырех священников забрали в ополчение. Таким образом, когда власти разрешили оставить только одного священника, сестры выбрали именно отца Ярослава для духовного окормления монастыря.

В 1919 году отец Ярослав за ревностное служение Церкви Божией был награжден саном протоиерея. А в ноябре 1923 года игумения Елена обратилась с просьбой о награждении отца Ярослава очередной наградой: «отец Ярослав Савицкий… перенес все невзгоды войны и беженства, а теперь, с 1918 года, в пустыни, не оставил ее и много помогал приходской общине и ревностно исполнял пастырские обязанности. Считаю долгом… усердно ходатайствовать о награждении его, за верную службу - палицею». На этом прошении стоит резолюция Патриарха Тихона: «Удостоить».

В 20-е годы отец Ярослав и члены его семьи были лишены избирательных прав. Упоминания об этом сохранились в «Списках лиц лишенных избирательных прав Сухановской волости (на территории которой находилась Екатерининская пустынь) Подольского уезда за 1923–1925 гг.».

В 1929 году сельскохозяйственную артель разогнали и храм закрыли. К этому времени в пустыни оставалось 117 монахинь и послушниц. Известно, что с 1927 года отец Ярослав бывал в селе Ям Домодедовской волости Подольского уезда, а после закрытия Екатерининской пустыни в 1929–30 годах он стал настоятелем храма свв. мчч. Флора и Лавра села Ям.

В это время «строители светлого будущего» провозгласили курс на коллективизацию. Эта безжалостная кампания не минула и крестьян села Ям. Конечно, отец Ярослав не мог оставаться в стороне от бед и горестей своей паствы. Выражаясь языком его будущих обвинителей, «контрреволюционную деятельность Савицкий Ярослав начал в селе Ям развивать явно с момента коллективизации, т. е. с 1930 года. 18 марта 1930 года Савицкий совместно с кулаками, ныне высланными, устроил в селе Ям демонстрацию, направленную на срыв коллективизации. В демонстрации принимало участие до 170 человек. Организована она была в церкви и под руководством Савицкого с пением духовных песней направилась к сельсовету, откуда по предложению членов сельсовета была распущена. В период ликвидации кулачества Савицкий в церкви служил молебны за здоровье высланных кулаков» (из материалов следственного дела, показания свидетеля). Людям «новой формации» сложно было понять, что пастырь не мог не молиться о своих безвинно гонимых чадах - крестьянах, которых ограбили и выслали из родных домов.

Когда отец Ярослав с семьей переехал в село Ям, церковный дом у прихода уже отняли, и жить им было негде. Их приютила прихожанка храма Мария Федоровна Кишенкова. В ее доме, в маленькой комнатке, семья Савицких так и жила до самого ареста отца Ярослава в 1937 году. По воспоминаниям дочери их хозяйки, никакого имущества, кроме немногочисленных личных вещей, у них не было.

По словам жителей села Ям, батюшка был очень добрым человеком, и все прихожане его очень любили. Все отмечают его образованность, ум и силу характера. Эти качества, а также твердая вера и ревностность отца Ярослава, вызывали преследования со стороны властей. Так, в 1933 году он был судим Подольским народным судом за покупку свечей и приговорен к пяти годам лишения свободы. Дело было настолько грубо сфабриковано, что Мособлсуд отменил это решение.

Пастырское служение в эти тяжелые годы не могло не отразиться на здоровье отца Ярослава, у него было больное сердце.

Арестовали отца Ярослава 27 ноября 1937 года по обвинению в активной контрреволюционной деятельности. Сотрудники органов НКВД приехали за ним около двух часов ночи. С 27 ноября 1937 года его содержали под стражей в Серпуховской тюрьме. Обвинение в антисоветской агитации он не признал. Решением судебной тройки при Управлении НКВД СССР по Московской области от 1 декабря 1937 года протоиерей Ярослав Савицкий был приговорен к расстрелу. Казнь священномученика состоялась 8 декабря 1937 года. Таким образом, богоборческой власти для совершения ее «правосудия» хватило 12 дней от ареста до расстрела. Место захоронения отца Ярослава неизвестно.

После ареста отца Ярослава Ольга Федоровна Савицкая переехала в Москву в Вешняки. Все трое детей отца Ярослава в то время уже жили и работали в Москве.

Память священномученика протоиерея Ярослава совершается в день его мученической кончины 8 декабря и в день Собора новомучеников и исповедников Российских (7 февраля или в ближайший воскресный день после).

По заключению прокурора Московской области Б. П. Наместникова Савицкий Ярослав Исаакович подпадает под действие ч. 1 ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевщих место в период 30–40-х и начала 50-х годов».

В 1919 году мужской монастырь в Екатерининской пустыни был ликвидирован, но насельницы бывшего Красностокского монастыря организовали сельскохозяйственную трудовую коммуну, и в такой сокрытой форме обители удалось просуществовать до 1929 года. Сохранился «протокол № 1 общего собрания гражданок сельскохозяйственной трудовой коммуны Екатерининской пустыни от 17 февраля 1921 года». Среди вопросов, стоявших на повестке дня, был и вопрос «о лицах, проживающих в пределах коммуны, не состоящих членами в ней». Собрание постановило: «оставить при приходской церкви священника Ярослава Савицкого и диакона Иакова Ференца». Остальных четырех священников забрали в ополчение. Таким образом, когда власти разрешили оставить только одного священника, сестры выбрали именно отца Ярослава для духовного окормления монастыря.

В 1919 году отец Ярослав за ревностное служение Церкви Божией был награжден саном протоиерея. А в ноябре 1923 года игумения Елена обратилась с просьбой о награждении отца Ярослава очередной наградой: «отец Ярослав Савицкий … перенес все невзгоды войны и беженства, а теперь, с 1918 года, в пустыни, не оставил ее и много помогал приходской общине и ревностно исполнял пастырские обязанности. Считаю долгом … усердно ходатайствовать о награждении его, за верную службу - палицею». На этом прошении стоит резолюция Патриарха Тихона: «Удостоить».

В 20-е годы отец Ярослав и члены его семьи были лишены избирательных прав. Упоминания об этом сохранились в «Списках лиц лишенных избирательных прав Сухановской волости (на территории которой находилась Екатерининская пустынь) Подольского уезда за 1923-1925 гг.».

В 1929 году сельскохозяйственную артель разогнали и храм закрыли. К этому времени в пустыни оставалось 117 монахинь и послушниц. Известно, что с 1927 года отец Ярослав бывал в селе Ям Домодедовской волости Подольского уезда, а после закрытия Екатерининской пустыни в 1929-30 годах он стал настоятелем храма свв. мчч. Флора и Лавра села Ям.

В это время "строители светлого будущего” провозгласили курс на коллективизацию. Эта безжалостная кампания не минула и крестьян села Ям. Конечно, отец Ярослав не мог оставаться в стороне от бед и горестей своей паствы. Выражаясь языком его будущих обвинителей, "контрреволюционную деятельность Савицкий Ярослав начал в селе Ям развивать явно с момента коллективизации, т.е. с 1930 года. 18 марта 1930 года Савицкий совместно с кулаками, ныне высланными, устроил в селе Ям демонстрацию, направленную на срыв коллективизации. В демонстрации принимало участие до 170 человек. Организована она была в церкви и под руководством Савицкого с пением духовных песней направилась к сельсовету, откуда по предложению членов сельсовета была распущена. В период ликвидации кулачества Савицкий в церкви служил молебны за здоровье высланных кулаков.” (из материалов следственного дела. Показания свидетеля). Людям "новой формации” сложно было понять, что пастырь не мог не молиться о своих безвинно гонимых чадах - крестьянах, которых ограбили и выслали из родных домов.

Когда отец Ярослав с семьей переехал в село Ям, церковный дом у прихода уже отняли, и жить им было негде. Их приютила прихожанка храма Мария Федоровна Кишенкова. В ее доме, в маленькой комнатке, семья Савицких так и жила до самого ареста отца Ярослава в 1937 году. По воспоминаниям дочери их хозяйки, никакого имущества, кроме немногочисленных личных вещей, у них не было.

По словам жителей села Ям, батюшка был очень добрым человеком, и все прихожане его очень любили. Все отмечают его образованность, ум и силу характера. Эти качества, а также твердая вера и ревностность отца Ярослава, вызывали преследования со стороны властей. Так, в 1933 году он был судим Подольским народным судом за покупку свечей и приговорен к пяти годам лишения свободы. Дело было настолько грубо сфабриковано, что Мособлсуд отменил это решение.

Пастырское служение в эти тяжелые годы не могло не отразиться на здоровье отца Ярослава, у него было больное сердце.

Арестовали отца Ярослава 27 ноября 1937 года по обвинению в активной контрреволюционной деятельности. Сотрудники органов НКВД приехали за ним около двух часов ночи. С 27 ноября 1937 года его содержали под стражей в Серпуховской тюрьме. Обвинение в антисоветской агитации он не признал. Решением судебной тройки при Управлении НКВД СССР по Московской области от 1 декабря 1937 года протоиерей Ярослав Савицкий был приговорен к расстрелу. Казнь священномученика состоялась 8 декабря 1937 года. Таким образом, богоборческой власти для совершения ее "правосудия” хватило 12 дней от ареста до расстрела. Место захоронения отца Ярослава неизвестно.

После ареста отца Ярослава Ольга Федоровна Савицкая переехала в Москву в Вешняки. Все трое детей отца Ярослава в то время уже жили и работали в Москве.

Отец Ярослав, стяжав мученический венец, предстоит Престолу Всевышнего и молится за нас. Память священномученика протоиерея Ярослава совершается в день его мученической кончины 25 ноября / 8 декабря и в день Собора новомучеников и исповедников Российских (25 января / 7 февраля или в ближайший воскресный день после 25 января).

Источники:
1. ГАРФ, ф.10035, оп.1, д.20818
2. Воспоминания жительницы села Старый Ям Зинаиды Александровны Кишенковой.
3. Воспоминания жительницы села Старый Ям Галины Николаевны Расторгуевой (со слов ее дочери Маргариты Иосифовны Воловиковой).
4. История Русской церкви, кн.8, ч.II, Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, Москва, 1997 г.
5. ЦГАМО, ф.66, оп. 11, д.8007
6. ЦГАМО, ф.2482, оп.1, д.30
7. ЦГАМО, ф.66, оп.11, д.233
8. ЦГАМО, ф.66, оп.25, д.128
9. ЦГАМО, ф.66, оп.25, д.146
10. РГИА, ф.831, оп.1, д.241

Примечание:
справка о реабилитации от 15 июля 1989 г.
По заключению прокурора Московской области Б.П.Наместникова Савицкий Ярослав Исаакович подпадает под действие ч.1 ст.1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. "О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевщих место в период 30-40-х и начала 50-х годов”

Из книги "Святыни земли Домодедовской". Домодедово, 2004 год.

В тропаре всем святым в земле Российской просиявшим есть такие слова: «Якоже плод красный Твоего спасительнаго сеяния, земля Российская приносит Ти, Господи…» За более чем тысячелетнюю свою христианскую историю земля наша принесла Богу обильные плоды. Подвигом своей жизни и подвигом смерти святые Русской Православной Церкви создали, сотворили то великое чудо, которое названо Святой Русью. Русские святые не только приняли весть о спасении,– они стали жить по ней, а если нужно – и умирать. Это спасительное сеяние продолжалось и будет продолжаться, пока существует наш народ и наша Церковь.

Господь сеял в Русской земле, и возрастали в ней великие святители, преподобные, подвижники-аскеты, благоверные князья. Но пришли времена, когда колосья принесли сторичный плод: пшеница созрела и было убрана в житницы. Сонм новомучеников и исповедников Российских явлен всему миру. Это ответ Русской земли Господу на Его спасительное сеяние.

В наши дни по Промыслу Божию постепенно открывается миру подвиг новомучеников и исповедников минувшего столетия. С раскрытием секретных архивов стали известны имена многих тысяч православных людей, положивших души свои за Христа. Через строки протоколов допросов и сухие анкетные данные о расстрелянных священнослужителях и мирянах открывается духовное горение и удивительное по силе стояние в вере русского православного народа. Перед лицом князя мира сего и его служителей новомученики и исповедники нашей земли не страшились смерти за Христа. Прославляя и восхваляя наших святых, мы должны вдохновляться их примером, научаться жить так, как жили они, прославляя Бога не словами, а пламенной верой, неугасающей надеждой, ласковой неумирающей любовью.

Священномученик Ярослав Исаакович Савицкий (28.03.1882–8.12.1937) занимает особое место среди сонма новомучеников и исповедников Русской Православной Церкви. Сегодня Церковь остается той единственной силой, которая связывает православных христиан братских славянских народов, оказавшихся в разных государствах в результате трагедии, постигшей Россию. Жизнь и подвиг священномученика Ярослава, сама его личность – живо свидетельствует об этом единстве и призывает к нему.

Священномученик Ярослав родился и вырос в Белоруссии. Но служение свое Богу и людям он нес не только в Белой Руси, но и на земле Московской в Руси Великой.

Почти два десятилетия отец Ярослав духовно окормлял сестер Красностокской Рождество-Богородичной обители Гродненской епархии. Он разделил с насельницами монастыря все невзгоды скитальческой жизни после того, как оставил родную Белоруссию в 1915 году, спасаясь вместе с монастырем от наступавших немецких войск. Приютом сестер из Белой Руси стала Екатерининская пустынь под Москвой,– здесь отец Ярослав в течение многих лет разделял все беды и радости сестер монастыря. В 1929 году отец Ярослав был изгнан безбожными властями из монастыря. Следующим его пристанищем стал храм во имя святых мучеников Флора и Лавра в селе Старый Ям, где он служил настоятелем до самого своего ареста и мученической кончины в 1937 году.

Протоиерей Ярослав был поистине непоколебимым столпом Православия. Таких людей Господь ставит на свещнице во время особых испытаний Церкви для укрепления в вере многих чад Божиих. Двадцать лет отпустил ему Господь для служения во время лихолетья, и в эти годы Московская земля стала ему такой же родной, как и Гродненская – малая его родина. Для верующего православного сердца – это единая Русская земля, все мы произошли от единого корня,– и в Белоруссии ощущаешь себя на родной земле. Она немного иная, чем великорусская, но не менее родная и близкая.

Во всех местах, куда посылал Господь отца Ярослава, он служил самоотреченно, без страха и опаски за свою жизнь, поддерживая и наставляя духовных своих чад. Он не боялся смерти за Христа, и его мужество и стойкость в испытаниях укрепляли в стоянии за веру сестер Красностокской обители и всех, кто приходил к нему за советом или духовной помощью. Думается, не случайно именно с Гродненской земли Белой Руси прибыл на Московскую землю в годы тяжких испытаний для Церкви этот удивительный, милостивый и мужественный пастырь…
При подготовке жизнеописания использованы были редчайшие документы и материалы по истории Православия в Белой Руси, документы из семейного архива семьи Савицких, а также раскрытые ныне документы из следственных дел новомучеников и исповедников нашей земли.

ПРАВОСЛАВИЕ В БЕЛОЙ РУСИ

Живущим ныне в России очень мало известно об истории Беларуси, которая после разгрома монголами древнерусских княжеств в течении нескольких столетий находилась в границах либо Великого Княжества Литовского, либо Речи Посполитой. Лишь в 1772 году после первого раздела Польши земли Белой Руси вошли в состав России. Еще раньше царь Алексей Михайлович, занявший Вильну в войне с Литвой, в 1665 году присоединил к своему титулу и Белую Русь, после чего стал именоваться «Самодержец Великия, Малыя и Белыя Руси». Этим же титулом венчались все последующие цари, императоры и императрицы России.

Белая Русь – это Запад Руси Великой, именно здесь совершалось в течение четырех столетий одно из самых трагических в истории христианства противостояний Православия и католичества. На Белую Русь выпала едва ли не главная тяжесть духовного противостояния римско-котолическому завоеванию восточных славян. Причиной тому стала польская экспансия на православный восток, попытка уничтожить Православие и окатоличить украинский и белорусский народы. Православным Белой Руси в этой борьбе пришлось тяжелее всех, потому что в землях Украины на защиту истинной веры встали вооруженные казаки, хорошо обученные военному делу.

Православные Белой Руси не имели практически никакой защиты от насилий и притеснений. Для них оставалось только одно средство – стояние в вере до смерти. Перед ними стоял выбор: либо переходить в унию и сохранить жизнь, либо умереть, если не от насилия, то от голода, отсутствия земли, работы. Это был прообраз того, что совершится в будущем, по слову святых отцов, при воцарении антихриста: никто не сможет ни заработать, ни купить пропитание, если не примет число зверя. Насилия над православными, сопровождаемые ужасающей жестокостью, продолжались на земле Беларуси в течение двух столетий без ослабления или передышки. Но Бог поругаем не бывает! Когда открываются подробности событий того времени, становятся совершенно понятными и очевидными причины тех испытаний и тягот, которые пришлось перенести польскому народу в XIX и XX столетиях. Беды Польши – следствие гонений на Православие.

Во все периоды многострадальной истории Беларуси Православная Церковь оставалась духовной опорой для народа, помогая сохранять веру, надежду, любовь в сердцах страждущих людей. Несмотря на все жестокости и насилия, простой народ хранил верность традициям Православия и, в основе своей, древнерусской культуре и духовности.

Еще в середине XVI века большинство храмов Белой Руси были православными. Величайшей трагедией для духовной жизни Беларуси стала Люблинская уния 1569 года, соединившая Литву с Польшей в единое государство. Результатом этого воссоединения стало ополячивание и окатоличивание населения Белой Руси; был введен запрет на употребление родного языка. Вслед за этим последовала Брестская уния 1596 года, провозгласившая главенство папы римского, с сохранением обрядов и богослужения на славянском языке. С этого времени начинается упадок Православия в крае: православные храмы либо насильственно обращались в униатские, либо разрушались и сжигались. В итоге к XVIII столетию высшее сословие и городское население стало не только католическим, но и утратило национальную самобытность, осознавая себя принадлежащим к польской культуре. Простых людей заставляли принимать в униатство (католичество восточного обряда). Белая Русь подпала под власть Унии – здесь осталась лишь одна православная епархия.

Польский король распоряжался епископскими кафедрами и монастырями, отнимая их у православных. Уния вводилась силой с поразительной свирепостью и озлоблением со стороны поляков и ксендзов. В городах православные не допускались ни к каким должностям, часто им грозило тюремное заключение или изгнание из родного края. Православных убивали за совершение религиозных обрядов. Паны-католики в селах заставляли священников принимать унию. Если прихожане защищали священника и не принимали унии, паны отдавали церкви в аренду евреям, которые назначали плату за каждую службу. Православным не позволялось ни торговать, ни работать в городах.

Всё XVII столетие прошло в борьбе с унией. В это время православный народ проявил столько мужества, горячей веры и исповедничества, которые и сегодня вызывают изумление у каждого, кто знакомится с воспоминаниями и документами того времени. Опорой православных стали монастыри и православные братства. Несмотря на насилия, многие православные мужественно переносили издевательства, но в унию не переходили. Белорусы с надеждой смотрели на Россию, ожидая от нее заступничества и избавления от мучений.

Прежде всего в унию заставляли перейти архиереев. Впоследствии было ополячено и остальное духовенство. Образование священники получали в иезуитских школах, где обучение велось на польском и латинском языках: все было пронизано великопольским патриотическим духом. В 1751 году папа издал особую буллу для католиков в Польше и Литве, в которой объявлял, что прощает им грехи на сто лет вперед за их преданность папе. Обезумев от фанатизма, униаты и католики с еще большей жестокостью тиранили и мучили православных, считая, что служат Богу, загоняя их в унию. Поляки и униаты собирали горящие угли на свои головы. Это длительное жестокое гонение привело к печальнейшим последствиям и для самой Польши, о чем скажет со скорбью польский поэт: «Польша! Твоя гибель в Риме!»

Эта духовная война, направленная на уничтожение Православной Церкви, продолжалась двести лет. Во главе ее стоял польский король, костел и их слуги – чиновники и католическая шляхта. Ряды православных редели, многие не выдержавали давления и переходили в унию. В 1747 году униатских священников заставили брить бороды и носить ту же одежду, что и ксендзы. Так что внешне униатское священство перестало отличаться от католического.

Своими безумными преследованиями православных поляки сами подталкивали белорусов к мольбам о защите у России. Политика Польши ускоряла ее собственную гибель. Возмездие пришло, когда императрица Екатерина II положила конец многолетним притязаниям Польши, присоединив к России практически все территории Беларуси, пострадавшие под польским владычеством.

В 1772 году Россия, Австрия и Пруссия разделили Польшу. Сейм был распущен, конституция Польши отменена. Свой протест против раздела поляки выразили восстанием под руководством Тадэуша Костюшки. А.В. Суворов разгромил повстанцев под Варшавой в 1794 году. После этого совершился еще один раздел Польского королевства. Король Станислав Понятовский отрекся от престола и в 1795 году прибыл в Санкт-Петербург, где и закончил свою жизнь. Польское королевство перестало существовать. Варшаву также присоединили к России.

Россия приняла Беларусь в окатоличенном и ополяченном состоянии. Шляхта и городское население были в основном католическими, а крестьянство принадлежало к унии. Православных оставалось очень немного. Присоединенные земли разделили на пять губерний: Гродненскую, Виленскую, Витебскую, Минскую и Могилевскую. Преподавание в школах велось на русском языке. Население в городах говорило по-польски.

Падение Польши еще более обострило отношения между католиками и православными. Новым стало то, что поляки сами стали уничтожать унию. Многие униаты перешли тогда в католичество: среди них А. Мицкевич, Т. Костюшко, К. Калиновский*. В то же время униаты стали во множестве переходить в Православие. После второго и третьего раздела Польши от августа 1794 по март 1795 года к Православию присоединились 1483111униатов, 2603 униатских церкви и 1552 униатских священника. Любовь к Православию в народе сохранились, и, как только прекратилось насилие, начался массовый возврат белорусов в лоно Православной Церкви.
* Кастусь (Константин) Калиновский (1838–1864 гг.) – руководитель польского восстания 1863 г.

В 1839 году состоялся Собор униатских епископов, который принял решение о воссоединении униатов с Православной Церковью. 25 марта 1839 года император Николай I написал резолюцию на решении Святейшего Синода по этому вопросу: «Благодарю Бога и принимаю».

Так закончилось в Беларуси существование Брестской унии, принесшей столько горя и зла белорусскому народу. И в то же время здесь воссиял сонм мучеников и исповедников Православия. Эта эпоха мученичества за веру целого народа еще недостаточно духовно осмыслена. Еще ждут своего прославления мученики и исповедники того времени. Ведь они явились той закваской, которая помогла народу Беларуси выстоять в последующих испытаниях.

В 1863 году началось новое польское восстание. И снова поляки убивали и мучили мирных православных людей. «Литовские Епархиальные Ведомости» того периода публиковали списки мучеников, которых вооруженные поляки закапывали в землю живыми, вешали, отрезали носы и уши, убивали. Особенно изощренно глумились повстанцы над православными священниками, после чего их убивали с особой жестокостью*. Только в Гродненской губернии были убиты 43 священника.
* После обретения Польшей независимости отношение к православным практически не изменилось. Все так же у них отнимали монастыри и святыни, закрывалии и разрушали православные храмы. – Враждебное отношение поляков к белорусам особенно проявилось во время немецкой оккупации, несмотря на то, что на сей раз оба народа имели общего врага – нацизм. Для народа Белой Руси этот период стал, быть может, самым страшным за всю историю его существования. Ни один народ Европы не потерял во Второй Мировой войне столько людей, сколько белорусы (в отношении убитых к общей численности населения).

Народ страдал как от немцев, так и от партизан. Преследуя партизан, немцы жгли деревни, убивали мирных жителей, женщин и детей, подозревая их в сочувствии партизанам. Еще тяжелее было православным – священникам и простым верующим людям: их убивали немцы, их убивали советские партизаны, их убивали и бойцы польского движения сопротивления. Это мученики за веру, и кто может сегодня сказать, сколько их лежит в белорусской земле.

В опубликованной ныне инструкции № 7 от 14 мая 1943 г. руководящий центр польских гренадеров указывает, что «белорусы – это враги польского народа… поляки должны всеми способами компрометировать белорусов перед немцами, добиваясь арестов белорусов с тем, чтобы потери в белорусах были наибольшими». А вот еще один польский документ времен оккупации: «Каждый поляк должен помнить, что… никогда и ни за что белорус не захочет дать нам помощь, поэтому мы должны стремиться выжить белорусов из всех учреждений, стремиться найти всякие материалы, обвиняющие белорусов за связь с партизанами для того, чтобы их расстреливали. Таким образом мы сможем не только выжить белорусов, но и настроить белорусское население против немцев… Через своих людей просить полицию и немцев сжигать белорусские деревни под предлогом, что они помогают партизанам…» Комментарии к этом документам вряд ли нужны. Сегодня мы можем только молить Бога, чтобы просветил Он, вразумил и простил поляков – наших братьев-славян.

И все же Православие в Белой Руси победило: к 1914 году здесь было пять епархий: Виленско-Литовская, Гродненско-Брестская, Минско-Туровская, Могилевско-Мстиславская и Полоцко-Витебская; 3552 церкви, 470 часовен, 21 мужской и 14 женских монастырей.