Биография

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Воловского района Тульской области . Его дед служил денщиком у Николая II , а отец - Тихон Афанасьевич - был одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей, включая Василия.

В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

Памятник В. Т. Подшибякину на Червишевском кладбище в Тюмени

При его участии разбуривались Игримская и Шухтунгорская группы газовых месторождений, проводилась разведка Тазовского, Уренгойского месторождений. Под его руководством открыто 36 месторождений газа в Ямало-Ненецком округе, в том числе Заполярное , Тамбейское, Медвежье , Ямбургское , Новопортовское, Уренгойское .

О той героической эпохе - эпохе освоения Ямала, эпохе открытий крупнейших месторождений нефти и газа в Заполярье, о том, как коренные народы Севера воспринимали это время - очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина . На высадку первого десанта освоителей в Новом Уренгое он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Тихоновичу Подшибякину.

О Родина!
Ты братьев нам прислала,
Они ключи волшебные нашли,
И на просторах ягельных Ямала
Открыли нам сокровища Земли.

Наверно, небо облачным навесом
Поднял над миром газовый фонтан.
И горизонт, который был за лесом,
Сместился за далёкий океан.

• (рус.) (html). Салехард. Сайт муниципального образования. Проверено 11 апреля 2011. .
• (рус.) (html). Правотека.ру. Проверено 11 апреля 2011. .

Отрывок, характеризующий Подшибякин, Василий Тихонович

Но детям говорить об опасности, как известно, почти что всегда бесполезно. Чем больше их убеждают заботливые взрослые, что с ними может произойти какая-то непоправимая беда, тем больше они уверенны, что «может быть с кем-то это и может случиться, но, конечно же, только не с ними, не здесь и не сейчас»… А само ощущение опасности, наоборот – их только ещё больше притягивает, тем самым, провоцируя иногда на глупейшие поступки.
Вот примерно так же думали и мы – четверо «бравых» соседских ребят и я, и, не вытерпев жары, всё же решили искупаться. Река выглядела тихой и спокойной, и никакой опасности вроде бы собой не представляла. Мы договорились наблюдать друг за другом и дружно поплыли. В начале вроде бы всё было, как обычно – течение было не сильнее, чем на нашем старом пляже, а глубина не превышала уже знакомой привычной глубины. Я расхрабрилась и поплыла уже более уверенно. И тут же, за эту же слишком большую уверенность, «боженька стукнул меня по головушке, да не пожалел»… Я плыла недалеко от берега, как вдруг почувствовала, что меня резко потащило вниз… И это было столь внезапно, что я не успела никак среагировать, чтобы удержаться на поверхности. Меня странно крутило и очень быстро тянуло в глубину. Казалось, время остановилось, я чувствовала, что не хватает воздуха.
Тогда я ещё ничего не знала ни о клинической смерти, ни о светящихся туннелях, появлявшихся во время неё. Но то, что случилось далее, было очень похожим на все те истории о клинических смертях, которые намного позже мне удалось прочитать в разных книжках, уже живя в далёкой Америке…
Я чувствовала, что если сейчас же не вдохну воздуха, мои лёгкие просто-напросто разорвутся, и я, наверняка, умру. Стало очень страшно, в глазах темнело. Неожиданно в голове вспыхнула яркая вспышка, и все чувства куда-то исчезли... Появился слепяще-яркий, прозрачный голубой туннель, как будто весь сотканный из мельчайших движущихся серебристых звёздочек. Я тихо парила внутри него, не чувствуя ни удушья, ни боли, только мысленно удивляясь необыкновенному чувству абсолютного счастья, как будто наконец-то обрела место своей долгожданной мечты. Было очень спокойно и хорошо. Все звуки исчезли, не хотелось двигаться. Тело стало очень лёгким, почти что невесомым. Вероятнее всего, в тот момент я просто умирала...
Я видела какие-то очень красивые, светящиеся, прозрачные человеческие фигуры, медленно и плавно приближающиеся по туннелю ко мне. Все они тепло улыбались, как будто звали к ним присоединиться… Я уже было потянулась к ним… как вдруг откуда-то появилась огромная светящаяся ладонь, которая подхватила меня снизу и, как песчинку, начала быстро подымать на поверхность. Мозг взорвался от нахлынувших резких звуков, как будто в голове внезапно лопнула защищающая перегородка... Меня, как мячик, вышвырнуло на поверхность… и оглушило настоящим водопадом цветов, звуков и ощущений, которые почему-то воспринимались мной теперь намного ярче, чем это было привычно.
На берегу была настоящая паника… Соседские мальчишки, что-то крича, выразительно размахивали руками, показывая в мою сторону. Кто-то пытался вытащить меня на сушу. А потом всё поплыло, закружилось в каком-то сумасшедшем водовороте, и моё бедное, перенапряжённое сознание уплыло в полную тишину... Когда я понемножку «очухалась», ребята стояли вокруг меня с расширившимися от ужаса глазами, и все вместе чем-то напоминали одинаковых перепуганных совят… Было видно, что всё это время они находились чуть ли не в настоящем паническом шоке, и видимо мысленно уже успели меня «похоронить». Я постаралась изобразить улыбку и, всё ещё давясь тёплой речной водой, с трудом выдавила, что у меня всё в порядке, хотя ни в каком порядке я в тот момент естественно не была.
Как мне потом сказали, весь этот переполох занял в реальности всего лишь минут пять, хотя для меня, в тот страшный момент, когда я находилась под водой, время почти, что остановилось... Я искренне радовалась, что мамы в тот день с нами не было. Позже мне кое-как удалось упросить «соседскую маму», с которой нас тогда отпустили купаться, чтобы то, что случилось у реки, осталось нашим секретом, так как мне совершенно не хотелось, чтобы моих бабушку или маму хватил сердечный удар, тем более, что всё уже было позади и не имело никакого смысла кого-либо так бессмысленно пугать. Соседка сразу же согласилась. Видимо, для неё это был такой же желанный вариант, так как ей не очень-то хотелось, чтобы кто-то узнал, что общего доверия ей, к сожалению, не удалось оправдать…
Но на этот раз всё кончилось хорошо, все были живы и счастливы, и не было никакой причины об этом более говорить. Только ещё много, много раз после моего неудачливого «купания» я возвращалась во сне в тот же сверкающий голубой туннель, который, по какой-то мне неизвестной причине, притягивал меня, как магнит. И я опять испытывала то необыкновенное чувство покоя и счастья, тогда ещё не зная, что делать это, как оказалось, было очень и очень опасно….

Нам всем навевают глухую тоску вечера.
Нам кажется вечер предвестником горькой утраты.
Ещё один день, точно плот по реке, во «вчера»
Уходит, уходит… ушёл… И не будет возврата.
(Мария Семёнова)

Через пару недель после того злополучного дня на берегу реки, меня начали посещать души (или точнее – сущности) умерших, мне незнакомых людей. Видимо мои частые возвращения к голубому каналу чем-то «разбередили» покой, до того спокойно существовавших в мирной тишине, душ... Только, как оказалось позже, далеко не все из них были по-настоящему так уж спокойны… И только после того, как у меня побывало огромное множество самых разных, от очень печальных до глубоко несчастных и неуспокоенных душ, я поняла насколько по-настоящему важно то, как мы проживаем нашу жизнь и как жаль, что задумываемся мы об этом только тогда, когда уже слишком поздно что-то менять, и когда остаёмся совершенно беспомощными перед жестоким и неумолимым фактом, что уже ничего и никогда не сможем исправить...
Мне хотелось бежать на улицу, хватать людей за руки и кричать всем и каждому, как это дико и страшно, когда всё становится слишком поздно!.. И ещё мне до боли хотелось, чтобы каждый человек знал, что «после» уже не поможет никто и никогда!.. Но, к сожалению, я тогда уже прекрасно понимала, что всё, что я получу за такое «искреннее предупреждение», будет всего лишь лёгкий путь в сумасшедший дом или (в лучшем случае) просто смех… Да и что я могла кому-либо доказать, маленькая девятилетняя девочка, которую никто, не хотел понять, и которую легче всего было считать просто «чуточку странной»…
Я не знала, что я должна делать, чтобы помочь всем этим несчастным, страдающим от своих ошибок или от жестокой судьбы, людям. Я готова была часами выслушивать их просьбы, забывая о себе и желая, как можно больше открыться, чтобы ко мне могли «постучаться» все, кто в этом нуждался. И вот начались настоящие «наплывы» моих новых гостей, которые, честно говоря, поначалу меня чуточку пугали.
Самой первой у меня появилась молодая женщина, которая сразу же мне чем-то понравилась. Она была очень грустной, и я почувствовала, что где-то глубоко в её душе «кровоточит» незаживающая рана, которая не даёт ей спокойно уйти. Незнакомка впервые появилась, когда я сидела, уютно свернувшись «калачиком» в папином кресле и с упоением «поглощала» книжку, которую выносить из дома не разрешалось. Как обычно, с большим удовольствием наслаждаясь чтением, я так глубоко погрузилась в незнакомый и такой захватывающий мир, что не сразу заметила свою необычную гостью.
Сначала появилось беспокоящее чувство чужого присутствия. Ощущение было очень странным – как будто в комнате вдруг подул лёгкий прохладный ветерок, и воздух вокруг наполнился прозрачным вибрирующим туманом. Я подняла голову и прямо перед собой увидела очень красивую, молодую светловолосую женщину. Её тело чуть-чуть светилось голубоватым светом, но в остальном она выглядела вполне нормально. Незнакомка смотрела на меня, не отрываясь, и как бы о чём-то умоляла. Вдруг я услышала:
– Пожалуйста, помоги мне…
И, хотя она не открывала рта, я очень чётко слышала слова, просто они звучали чуть-чуть по-другому, звук был мягким и шелестящим. И тут я поняла, что она говорит со мной точно так же, как я уже слышала раньше – голос звучал только в моей голове (что, как я позже узнала, было телепатией).
– Помоги мне… – опять тихо прошелестело.
– Чем я могу вам помочь? – спросила я.
– Ты меня слышишь, ты можешь с ней говорить… – ответила незнакомка.
– С кем я должна говорить? – поинтересовалась я.
– С моей малышкой, – был ответ.
Её звали Вероника. И, как оказалось, эта печальная и такая красивая женщина умерла от рака почти год назад, когда ей было всего лишь тридцать лет, и её маленькая шестилетняя дочурка, которая думала, что мама её бросила, не хотела ей этого прощать и всё ещё очень глубоко от этого страдала. Сын Вероники был слишком маленьким, когда она умерла и не понимал, что его мама уже никогда больше не вернётся… и что на ночь теперь его всегда будут укладывать уже чужие руки, и его любимую колыбельную будет петь ему какой-то чужой человек… Но он был ещё слишком мал и не имел ни малейшего понятия о том, сколько боли может принести такая жестокая потеря. А вот с его шестилетней сестрой дела обстояли совершенно иначе... Вот почему эта милая женщина не могла успокоиться и просто уйти, пока её маленькая дочь так не по-детски и глубоко страдала…

Подшибякин Василий Тихонович,

Герой Социалистического Труда, Лауреат Ленинской премии, заслуженный геолог РФ, первооткрыватель нефтегазовых богатств Тюменского Севера

Он был геологом от Бога

В том веке, его знали все, хоть и не были лично знакомы. Его имя было символом геологов, символом геологической отрасли Советского Союза, символом великого государства.

Хорошо или очень хорошо, но мы сегодня являемся свидетелями того, что нашу державу называют газовой. И в этом нет преувеличения. Действительно, нити газопроводов, словно артерии большого организма, снабжают энергией не только нашу страну, но и практически всю Европу. Но мало кто задумывается, откуда, как и кем были открыты кладовые земли нашей. Если быть справедливыми к ушедшему веку, как к веку новейших технологических открытий, то никак нельзя сбрасывать со счетов или забывать тех, кто являлся зачинателем, первооткрывателем, в том числе и первооткрывателем богатств углеводородного сырья на безжизненных, казалось бы, просторах Ямала. К таким первооткрывателям относится и легендарная не только на Ямале личность - Василий Тихонович Подшибякин.

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Тульской области - центральной усадьбе только что созданного в те годы колхоза имени Н.К. Крупской. Его дед служил денщиком у Николая II, а отец Тихон Афанасьевич был одним из первых председателей колхоза. В пять лет Васю Подшибякина приняли в школу, в которой он окончил восемь классов в 1941 году.
С 1943 но 1945 год учился на машиниста в ремесленном училище № 8 г. Узловая Тульской области.
После окончания училища работал помощником машиниста, а затем машинистом на железной дороге. Учился в вечерней школе. В 1951 году поступил в Московский нефтяной институт имени академика Губкина. Во время учебы написал несколько научных студенческих работ. После защиты диплома попросил направить его в Сибирь. Работал в Новосибирске, на севере Томской области в Нарыме. В 1956 году его назначают старшим инженером Нарымской нефтеразведки. С 1958 по 1959 год работает начальником этой экспедиции.
В 1959 году нефтеразведку, что возглавлял В.Т. Подшибякин, решили перебазировать из Нарыма в Тюменскую область, где начали на берегах средней Оби впервые бурить поисковые скважины. В том же 1959 году он возглавил Нижне-Вартовскую партию Сургутской комплексной экспедиции. С 1960 по 1961 год Василий Тихонович работает главным инженером, а затем начальником геологоразведочной экспедиции в Березово. Там он открыл несколько подземных кладовых газа.
В 1963 году его назначают начальником Тазовской нефтеразведочной экспедиции, а в декабре того же года первый газовый факел осветил ночное полярное небо. В феврале 1967 года Подшибякин стал управляющим Ямало-Ненецкого геологоразведочного треста по нефти и газу.
В 1971 году, в связи с ликвидацией треста, его назначают начальником Уренгойской нефтеразведочной экспедиций. В 1976 году Василий Тихонович был назначен на новое место работы - начальником Ямальского производственного геологического объединения по разведке нефти и газа "Ямалнефтегазгеология" Главного Тюменского производственного геологического управления. До 1977 года Подшибякин являлся бессменным руководителем этого объединения.
За большие заслуги в открытии и разведке нефтяных и газовых месторождений в Тюменской области Василию Тихоновичу Подшибякину в 1981 году было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Он был избран депутатом Государственной Думы ЯНАО. В феврале 1997 года Указом № 137 Президента Российской федерации ему было присвоено звание "Заслуженный геолог Российской Федерации".
Умер Василий Тихонович Подшибякин 20 мая 1997 года. Имя первооткрывателя месторождений на Ямале носит одна из улиц города Салехарда, здесь же 9 сентября 2000 года был открыт памятник герою. Это официальные данные о трудовом пути человека, посвятившего себя одному делу - геологоразведке, преданного Северу, Ямалу до конца своих дней.
Но это только цифры и должности, которые не раскрывают сути самого человека, одного из героев ушедшего века. В том веке, его знали все, хоть и не были лично знакомы. Его имя было символом геологов, символом геологической отрасли Советского Союза, символом великого государства. Неспроста люди, говоря о месте своей работы, с гордостью подчеркивали: "Я работаю у Подшибякина!" Старожилы Салехарда помнят, как часто произносилось его имя в связи и со строительством домов в городе (не зря и район, построенный "Ямалнефтегазгеологией" называли и до настоящего времени называют - Подшибякинским), и со строительством дорог, много других объектов также было связано с этим именем.
Василий Тихонович Подшибякин был как требователен к подчиненным, так и заботлив, как положено было настоящему руководителю той социалистической формации.
Вот как отзывается о Подшибякине не менее известный на Ямале человек, кавалер ордена Ленина, бывший командир Ямало-Ненецкого производственного объединения Тюменского Управления гражданской авиацией Васильев Владимир Иванович:
- Василия Тихоновича я знал почти сорок лет. Мы познакомились с ним в 1962 году в Тазовском. На протяжении этих лет мы были с ним больше чем товарищи. Нам приходилось общаться и при решении вопросов взаимодействия - наше объединение снабжало всеми необходимыми грузами, перевозкой вахтовиков, в первую очередь геологоразведочных экспедиций, но и как депутатом, членом бюро окружкома партии на различных совещаниях. Играли вместе в волейбол в спортзале нашего авиапредприятия. Впечатление, с первого взгляда, он производил, как человек, грубый, недоступный. Но обуславливало это ощущение то, что он, как руководитель, вопросы производства решал оперативно и не любил дискуссий, когда принимал решения, отдавал распоряжения. Для него слово было - закон. Сказал - сделал. В те времена у руководителей была большая нагрузка, и тут - не до сантиментов. Суровая, производственная обстановка требовала принятия суровых решений, А так он был, как и все, - человеком. У меня о нем только добрые воспоминания, и память об этом большом, в прямом и переносном смысле, великом служителе Ямалу и Родине, сохранится до конца моих дней. Думаю, не я одни вспоминаю Василия Тихоновича с теплом и уважением, Василий Тихонович стал зачинателем династии - Подшибякиных - три сына идут по его стопам, не давая забыться славной и гордой фамилии. Это только с высоты славы можно подумать, что жизнь человека состояла из одних успехов и свершений. Быть одновременно геологом, администратором, хозяйственником, архитектором и строителем - дело нелегкое. Испытал он в жизни всякое, в буквальном смысле слова. Прошел огонь и воду, усмирял бушующие газовые фонтаны на буровых установках, тонул в болоте на вездеходе, спасался сам и спасал товарищей от, казалось, неминуемой гибели, прыгал с самолета на бреющем полете, когда не было другой возможности высадиться. Он познал радость первых открытий и цену настоящей мужской дружбы. На Ямальской земле он был принят в ряды Коммунистической партии, что считалось в годы Советской власти знаком особого доверия человеку. Здесь, на этой земле, он прошел трудовой путь от помощника бурильщика до руководителя одного из крупнейших геологоразведочных объединений страны. Два Ордена Ленина, Золотая звезда Героя Социалистического Труда, Орден Октябрьской революции - так оценила его труд в мирное время Родина. Им и его людьми на Ямале было открыто 36 месторождений газа, в том числе Бованенковское, Восточно-Тарко-Салинское, Еты-Пуровское, Ен-Яхинское, Крузенштерновское, Тамбейское, Медвежье, Ново-Портовское, Песцовое, Уренгойское, Харасавэйское, Южно-Русское, Ямбургское. За 2004 год из недр Ямала было добыто 560,3 млрд. кубометров газа, 42,2 млн. тонн нефти и 10,6 млн. тонн конденсата. Эти кубометры и тонны в том числе и Подшибякинские.
В мае 1966 года в беседе с журналистами Василий Тихонович говорил: "Меня здесь держат нефть и газ. Если бы мы не открывали месторождения, я бы давно плюнул на этот Заполярный край и уехал. Вы представляете! Вся будущая газовая промышленность будет здесь! Только здесь! Больше нигде! Мы будем иметь здесь шесть триллионов кубометров запаса газа. Вот так вот! И я это гарантирую. Хотя от таких цифр может лопнуть голова" (текст не дословный).
Те его прогнозы в начале освоения кладовых Ямала, были фантастическими для современников, однако все в мире познается по свершенному, пусть даже через десятилетия. А Василий Тихонович Подшибякин глядел в будущее, жил будущим и служил будущему - своим потомкам. На самом деле реальная добыча газа оказалась выше в пять раз прогнозируемых этим великим геологом.
И как завещание нам, потомкам, и сегодня служат напутствием сказанные им слова Александру Максимовичу Вэлло: "Когда благодарные люди решат поставить памятник первооткрывателям заполярного газа, а это будет, уверен, пусть изобразят скульпторы буровую вышку и двух хозяев тундры, глядящих в будущее".

Данилов Н.

//Ямальский меридиан.-2005.-№12.-С.33-34.

Неутомимый покоритель

Он ЛЮБИЛ выходить РАНО утром НА ПРОБЕЖКИ - то ли ЧЕРПАЛ бодрость, то ли, НАПРОТИВ, слишком много ЕЁ Было В нём. ВСЕГДА ЭНЕРГИЧНЫЙ, УЛЫБЧИВЫЙ, СТАРАЛСЯ БЫТЬ В ГУЩЕ событий. и смыслом ВСЕЙ жизни СЧИТАЛ ОТКРЫТИЕ новых МЕСТОРОЖДЕНИЙ, НАНЕСЕНИЕ новых ГАЗОНОСНЫХ контуров НА КАРТЫ

В январе этого года Василию Тихоновичу Подшибякину исполнилось бы 85 лет. В памяти знавших его людей он - слишком неутомимый в самый разгар своей деятельности, счастливый тем, что его лихорадочные предсказания об огромной газовой провинции на Ямале сбываются вопреки всем, кто недоверчиво пожимает плечами. И он же - такой растерянный в конце жизни, лишённой вдруг своего смысла, безучастно отмечающий последние вехи угасающей на его глазах геологии.
Записи февраля 1994 года в ежедневнике Подшибякина, хранящемся в Государственном архиве ЯНАО, скупо констатируют: «Селектор. Пошёл на экзекуцию. Денег пока нет».

А пока идёт 1963 год - Василий Тихонович назначен начальником Тазовской нефтеразведочной экспедиции. Там, за туманами - в прямом смысле. Ведь на этой болотистой земле туманы случались и зимой, в минус шестьдесят. Но вот рядом с маленькой охотничьей избушкой вырос вахтовый посёлочек - Газ-Сале. Такое вот русско-ненецкое название дали поселению люди, полные оптимизма и жажды открытий. В апреле 1962 года здесь на опорной скважине Р-1 забил фонтан природного газа, дебитом более миллиона кубометров в сутки. Так подтверждено, что на Ямале есть газ! Много газа! Сюда и перебрасывают Подшибякина прямиком из Ханты-Мансийского округа. И в декабре 1963 года новый газовый факел вспыхнул посреди тундры. Огонь земли вырвался в Месяц большой темноты - так называют ненцы декабрь. А спустя ещё три года - в Месяц комаров - июль - открыто уникальное супергигантское месторождение газа - Уренгойское. Подшибякина переводят в Уренгой - крошечный посёлочек, с которого начнётся строительство большого города молодых романтиков.

Мы тут с Быстровым (главным геологом экспедиции) посчитали. Они дают по тазовскому сеноману 108 миллиардов запасов и по «Запо- лярке» - 135. А мы считаем: 200 миллиардов - по Тазовскому месторождению и триллион 450 миллиардов - по Заполярному. Представляете эти вещи?.. - Подшибякин окидывает горящим, уверенным взором собравшихся вокруг него журналистов в том далёком 1966 году. Журналисты, вероятно, переглядываются и скептически поджимают губы. Но Василия Тихоновича не так-то просто смутить скепсисом и недоверием. Он слишком уверен в себе. Заполярное, открытое в 1965 году, становится первым «триллионником» среди ямальских месторождений. Но Уренгойский гигант с его запасами в 16 триллионов кубометров газа, открытый в 1966 году, отправляет всех недоверчивых в нокаут. А спустя год, в мае 1967-го, открыто Медвежье с первоначальными оценочными запасами в два триллиона кубометров газа. Через пять лет посреди тундры вырастет первый город - Надым. За один только 1977 год здесь сдадут более 16 тысяч квадратных метров жилья, школу на тысячу учащихся и детский сад на 280 мест - беспрецедентные объёмы и скорости. Через восемь лет таким же темпом положат основание Новому Уренгою.

А что же наш герой, этот неугомонный покоритель газовых горизонтов? Он полон сил и в 1976 году возглавляет легендарное предприятие - «Ямалнефтегазгеология». До конца своей жизни он будет бессменным руководителем объединения, увидит и расцвет своего детища, и его закат.

Середина марта 1994 года. Обрывки неоформленных предложений его ежедневника: «… никаких улучшений, денег нет, глубокое молчание...», «положение катастрофическое - никаких улучшений в финансировании нет…». И снова обречённое «…никаких улучшений в жизни и работе нет...».

Методы его работы потрясали воображение бывалых геологов, строителей, буровиков - всех, кто работал под его началом. Один из тех, кто лично знал Василия Тихоновича, Виктор Березин, рассказывает: «Как-то здесь, на площадях Большого Уренгоя, произошёл мощный газовый выброс, в результате - авария: в образовавшийся кратер завалилась вышка, оказалось, что тракторами вытащить её невозможно. Вызвали артиллеристов, чтобы снарядами разбить железный монолит на куски. Подшибякин попросил разрешения сделать выстрел. Артиллеристы удивлённо подпустили его к орудию. Попадание было точным, и газовый поток рванул вверх - что и требовалось. Таким он был всегда».

Василий Тихонович - настоящий патриот. Всю жизнь он проработал на Ямале, - вспоминает Пётр Зайцев, работавший в ту пору в горисполкоме. - Много раз ему предлагали работу в других местах, а он, преданный Ямалу, не соглашался. Он очень начитанный и компанейский, с ним было всегда интересно! Входит в комнату - и сразу захватывает всё внимание: выше всех на голову, зычный голос, такой… свой человек! Без капризов и очень решительный. Однажды захожу к нему в кабинет, а он ходит, заложив руки за спину, и частушку напевает - непечатную, но непосредственно связанную с его производством.

Тюменский журналист Рафаэль Гольдберг (сам уже человек-легенда) вспоминает его таким же: «Василий Тихонович жил, как говорится, со вкусом. И сам был большой, громкий, заметный во всех отношениях. Шутник и насмешник. Но ради интересов дела способен был прикинуться простачком. На собрании партийно-хозяйственного актива (так это называлось в прежние времена) за месяц до конца года мог, во всеуслышание покаявшись за недоработки, пообещать, что проваленный план по бурению (к концу ноября его экспедиция успела пройти чуть больше 50 процентов запланированного) «будет обязательно выполнен». Или в течение нескольких лет - в качестве вклада в отечественную литературу - «кормил» одного из тюменских писателей, оформив его в экспедиции помбуром. Но не упускал случая подшутить над ним. Похлопывая себя по груди, Подшибякин громогласно заявлял, что «всё собрание сочинений уважаемого автора хранит в кармане своего пиджака»: поскольку к тому времени писатель успел издать лишь тоненькую книжечку о геологах - форматом в ладонь».

Апрель 1996 года. Почти пустые страницы ежедневника с сиротливыми единичными записями: «День геолога. Были в лесу, настроение не праздничное - нет зарплаты 4 месяца». И на следующий день: «Совещание по поводу сокращения штатов. ОАО практически не работает». Последняя запись ежедневника датирована 9 апреля 1996 года: «Никаких изменений. Ниоткуда ни копейки».

Некогда огромное предприятие геологов, с численностью свыше полутора тысяч человек, которые трудились в адских условиях, осваивая Ямал, не выдержало кризисного лихолетья 90-х. К 2000 году оно было признано банкротом. Геология - любимое дело Василия Подшибякина - погрузилась вместе со страной в жесточайший кризис.

Василий Тихонович умер 20 мая 1997 года. Похоронен в Тюмени, недалеко от могилы Эрвье - ещё одной легенды геологии. На надгробном памятнике Подшибякина выбит девиз «Идти вперёд, искать и не сдаваться!». Эти сильные строки перекликаются с другими, теми, что написаны на памятнике капитану Скотту, установленному на Южном полюсе: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Непреодолимая сила полярной стужи, вечная мерзлота земли - всё это отступает перед теми, кто готов ради поставленной цели пожертвовать собой, но только не сдаваться.

Нина Фальшунова, фото: Артём Тытюк и из архива МВК им. И.С. Шемановского

//Ямальский меридиан.-2013.-№2.-С.119-121.

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Воловского района Тульской области. Его дед служил денщиком у Николая II, а отец - Тихон Афанасьевич - был одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей, включая Василия.

В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

С 1943 по 1945 год он учился на машиниста в ремесленном училище № 8 г. Узловая Тульской области. После окончания училища работал помощником машиниста на железной дороге. Учился в вечерней школе, а в 1951 году поступил в Московский нефтяной институт имени академика Губкина. Вступительные экзамены сдал на отлично. Учился с увлечением, написал несколько научных студенческих работ.

После защиты дипломной работы попросил направить его в Сибирь. Став горным инженером, работал на севере Томской области в Нарыме, осваивал Березово. Начал помощником бурового мастера. В 1956 году был назначен старшим инженером Нарымской нефтеразведки, а в 1958 году стал её начальником.

В 1959 году нефтеразведку, возглавляемую В. Т. Подшибякиным, перебазировали в Тюменскую область на берега средней Оби. В том же 1959 году он возглавил Нижневартовскую партию Сургутской комплексной экспедиции.

В 1963 году В. Т. Подшибякин был назначен начальником Тазовской нефтеразведочной экспедиции, а с февраля 1967 года он - управляющий Ямало-Ненецкого геологоразведочного треста по нефти и газу.

При его участии разбуривались Игримская и Шухтунгорская группы газовых месторождений, проводилась разведка Тазовского, Уренгойского месторождений. Под его руководством открыто 36 месторождений газа в Ямало-Ненецком округе, в том числе Заполярное, Тамбейское, Медвежье, Ямбургское, Новопортовское, Уренгойское.

21 апреля 1970 года Комитет по Ленинским и Государственным премиям в области науки и техники при Совете Министров СССР присудил В. А. Абазарову, Г. П. Богомякову, И. Я. Гире, Л. Н. Кабаеву, К. В. Кавалерову, А. Г. Краеву, Б. Н. Крючкову, В. П. Максимову, О. А. Московцеву, И. И. Нестерову, С. А. Оруджеву, В. Т. Подшибякину, Ф. К. Салманову, В. Г. Смирнову, В. В. Соболевскому, А. Д. Сторожеву, Ю. Б. Фаину, В. Ю. Филановскому-Зенкову Ленинские премии 1970 года «за открытие крупных и уникальных месторождений природного газа в северных районах Западной Сибири, эффективную разведку их и подготовку промышленных запасов.»

В 1971 году, в связи с ликвидацией треста, его назначили начальником Уренгойской нефтеразведочной экспедиции. В 1976 году Василий Тихонович был назначен начальником Ямальского производственного геологического объединения по разведке нефти и газа «Ямалнефтегазгеология» Главного Тюменского производственного геологического управления. До 1997 года Подшибякин являлся бессменным руководителем этого объединения.

За заслуги в открытии и разведке нефтяных и газовых месторождений на территории Тюменской области в 1981 году Василию Тихоновичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Был избран депутатом Государственной Думы ЯНАО.

О той героической эпохе - эпохе освоения Ямала, эпохе открытий крупнейших месторождений нефти и газа в Заполярье, о том, как коренные народы Севера воспринимали это время - очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина. На высадку первого десанта освоителей в Новом Уренгое он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Тихоновичу Подшибякину.

Похоронен в Тюмени на Червишевском кладбище, справа от главного входа, недалеко от могилы Ю. Г. Эрвье. На памятнике, как завет будущим поколениям, выбит девиз:"Идти вперед, искать и не сдаваться!", которому сам Василий Тихонович Подшибякин следовал всю свою жизнь.

Память

15 октября 2005 года в Салехарде первопроходцу нефтегазового Ямала Василию Подшибякину был установлен памятник. Его имя носит одна из улиц и микрорайон этого города.

Награды

• Герой Социалистического Труда (1983).
• Орден Ленина (1983).
• Ордена Трудового Красного Знамени (1966, 1979).
• Лауреат Ленинской премии (1970).
• Заслуженный геолог Российской Федерации.

Василий Тихонович Подшибякин (1.01.1928 - 20.05.1997)

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Тульской области. Его дед служил денщиком у Николая II , а отец - Тихон Афанасьевич был одним из первых председателей колхоза. В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

С 1943 по 1945 год он учился на машиниста в ремесленном училище №8 г. Узловая Тульской области. После окончания училища работал помощником машиниста, а затем - машинистом на железной дороге. Учился в вечерней школе, а в 1951 году неожиданно для всех поступил в Московский нефтяной институт имени академика Губкина. Учился с увлечением, написал несколько научных студенческих работ.

После защиты дипломной работы попросил направить его в Сибирь. Став инженером, работал в Новосибирске, на севере Томской области в Нарыме. В 1956 году его назначили старшим инженером Нарымской нефтеразведки, а с 1958 года - ее начальником.

В 1959 году нефтеразведку, возглавляемую В.Т.Подшибякиным, перебазировали в Тюменскую область на берега средней Оби. В том же 1959 году он возглавил Нижневартовскую партию Сургутской комплексной экспедиции.

В 1963 году был назначен начальником Тазовской нефтеразведочной экспедиции, а в декабре того же года первый газовый факел осветил ночное полярное небо. В феврале 1967 Подшибякин стал управляющим Ямало-Ненецкого геологоразведочного треста по нефти и газу.

В 1971 году, в связи с ликвидацией треста, его назначили начальником Уренгойской нефтеразведочной экспедиции. В 1976 году Василий Тихонович был назначен начальником Ямальского производственного геологического объединения по разведке нефти и газа «Ямалнефтегазгеология» Главного Тюменского производственного геологического управления. До 1997 года Подшибякин являлся бессменным руководителем этого объединения.

За заслуги в открытии и разведке нефтяных и газовых месторождений на территории Тюменской области в 1981 году Василию Тихоновичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Он был избран депутатом Государственной Думы ЯНАО.

Умер Василий Тихонович Подшибякин 20 мая 1997 года. Имя первооткрывателя месторождений на Ямале носит одна из улиц города Салехарда.

Владимир Деомидович Артеев (21.01.1938 - 26.06.1993)

Владимир Деомидович Артеев родился 21 января 1938 года в городе Салехарде в семье советского служащего. Предки Артеева жили на территории современной автономной республики Коми.

В семье уделялось большое внимание образованию детей, среди ровесников мальчик выделялся пытливостью ума, умением аргументировано доказывать свою правоту. В 1954 году он окончил среднюю школу в поселке Мужи Шурышкарского района и поступил в тюменский педагогический институт на исторический факультет. После окончания института, в 1961 году, стал преподавателем Салехардского педагогического училища.

В 1967 году Владимир Деомидович перешел на партийную работу, стал председателем партийной комиссии при окружкоме КПСС, а через год - первым секретарем Приуральского райкома партии, где проработал до 1972 года. Впоследствии он работал в сфере культуры и народного образования, девять лет возглавлял Салехардское педагогическое училище.

Будучи историком, по образованию и по призванию, обладая великолепными ораторскими способностями, он, как магнит, притягивал к себе людей. Немало студентов и учащихся старших классов шли к нему за помощью в подготовке к экзаменам по истории. Он никому не отказывал. Историю знал досконально, особенно историю Севера России.

В 1990 году В. Д. Артеев был избран народным депутатом Российской Федерации и вошел в состав Комитета по науке и народному образованию Верховного Совета РФ. В декабре 1991 года назначен главой администрации города Салехарда.

Он энергично взялся за преобразования, направленные на улучшение жизни населения родного города. Преданный сын и патриот Ямала, всю душу вкладывал в работу, смело, а порой, слишком смело высказывался по волнующим его вопросам.

В середине октября 1993 года была освящена часовня в честь святого равноапостольного князя Владимира, крестившего Русь, и в память о Владимире Деомидовиче Артееве.

В 1994 году улица Рабочая переименована в улицу Владимира Артеева, а в 1999 году в городе Салехарде открыт памятный знак - бюст В. Д. Артеева.

Подшибякин Василий Тихонович (1 января 1928 - 20 мая 1997) - советский геолог, руководитель треста «Ямалнефтегазразведка». Участвовал в открытии крупных и уникальных месторождений природного газа в северных районах Западной Сибири , в том числе крупнейшего в мире Уренгойского газового месторождения .

Биография

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Воловского района Тульской области . Его дед служил денщиком у Николая II , а отец - Тихон Афанасьевич - был одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей, включая Василия.

В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

О той героической эпохе - эпохе освоения Ямала, эпохе открытий крупнейших месторождений нефти и газа в Заполярье, о том, как коренные народы Севера воспринимали это время - очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина . На высадку первого десанта освоителей в Новом Уренгое он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Тихоновичу Подшибякину.

О Родина!
Ты братьев нам прислала,
Они ключи волшебные нашли,
И на просторах ягельных Ямала
Открыли нам сокровища Земли.

Наверно, небо облачным навесом
Поднял над миром газовый фонтан.
И горизонт, который был за лесом,
Сместился за далёкий океан.

• (рус.) (html). Салехард. Сайт муниципального образования. Проверено 11 апреля 2011. .
• (рус.) (html). Правотека.ру. Проверено 11 апреля 2011. .

Отрывок, характеризующий Подшибякин, Василий Тихонович

– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов, – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ, молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C"est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.

Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.