5 августа в Псковской области был убит известный священник о. Павел Адельгейм (РПЦ МП). Это злодеяние всколыхнуло российское общество. Губернатор Псковской области Андрей Турчак заявил, что «убийство священника — это вызов обществу, поругание над самыми основами морали, нравственности и веры».

Вместе с тем, интерес общественности вызывает и сама личность покойного. Он был известным писателем, знатоком церковного канонического права, в некоторых своих статьях затрагивал и тему старообрядчества. О трагической кончине о. Павла и его личности успели высказаться представители самых разных конфессий, общественные деятели и светские публицисты.

Сегодня наш сайт публикует мнения некоторых старообрядческих авторов.

«Эта пастырская жизнь была крайне опасной. Опасной для сатаны»

Мы опять узнали о насильственной смерти христианского священника в России.

Сейчас слышны возгласы о том, что с каждым таким случаем христианское священническое служение становится все более опасным. Я так не считаю. Священников убивали всегда. И не больше, чем представителей тех или иных социальных групп и профессий. Что во времена репрессий и гонений, что во времена относительного благополучия.

Если посмотреть на статистику убийств священнослужителей в России (очень интересную подборку подготовил портал «Православие и мир», в список убитых священнослужителей включен и старообрядческий священноинок Димитрий), то мы видим, что журналистов, бизнесменов, милиционеров за этот период было убито в разы больше. Поэтому я не поддерживаю высокопарные слова о том, что быть священником в России сейчас смертельно опасно.

С другой стороны, образ убитого отца Павла Адельгейма показывает нам, как опасно по жизни быть честным священником. Я не был с ним знаком лично. Но я доверяю мнению тех моих знакомых, которые знали отца Павла. По мнению этих людей, отец Павел являл собой деятельный пример пастырского служения.

Он образцово построил свои отношения с семьей, с церковным начальством, с сослуживцами, с собратьями и паствой. Он был включен в клир РПЦ МП, но при этом оставался полностью свободным человеком. Он смог оторваться от материального благополучия, но при этом совершенно не нуждался. Он судился со своим митрополитом, но при этом оставался у него в подчинении. А чего стоит рассказ его матушки о последних днях его жизни, о том, как отец Павел возился с совершенно незнакомым ему человеком, с его будущим убийцей! И, конечно же, для любого христианина понятен возглас убийцы после совершенного им злодеяния: «Сатана!» Такое жертвенное служение и становится опасным. Опасным для сатаны.

Кончина священника Павла Адельгейма более чем достойная для христианина и священника. Да, она не на смертном ложе произошла, не после красивого прощания с родными и не со свечкой в руке. Но и Христос умирал не очень красиво и художественно. И пусть утрут слезы его близкие и родственники. Они ничего не потеряли, а отец Павел приобрел. «Смерть мужу покой есть». А разве не к этому стремится каждый христианин?

Единственно, кто многое потерял со смертью Павла Адельгейма — это РПЦ МП. Отец Павел был одним из немногих священников, кого называют «человеком-совестью». Вот он был совестью РПЦ МП. Он был неумолкающим внутренним голосом, который реагировал на всякую неправду и несправедливость чиноначалия. Что очень важно — он был внутренним голосом. Он не просто критиковал и изголялся, он пытался вести и жить так, как он предлагал. И нести полную ответственность. РПЦ МП тоже понимала, что такие священники очень нужны — его не запрещали и не извергали.

Для того, чтобы семя проросло и принесло плод, ему нужно умереть. Вот отец Павел умер. Принесет ли его смерть плод для РПЦ МП? Услышат ли его глас после смерти? Поймут ли, за что он боролся и чему противостоял?

Неформатный священник

С отцом Павлом Адельгеймом я познакомился сперва заочно. Это случилось на страницах газеты «Община-XXI век», издававшейся в 2001-2005 годах.

Газету возглавлял ещё один религиозный диссидент эпохи СССР, отсидевший за свои убеждения — Александр Огородников. Публикации Адельгейма оказались удивительно созвучными с моими представлениями о развитии восточного христианства. Он много писал о народности Церкви, о её соборности, о роли мирян в жизни церковной общины.

В личности о. Павла меня, однако, интересовал не только его интерес к темам церковной демократии или старообрядчества. Он был из немногих, кого бы я назвал «старорежимным» священником. Священником, ставшим служителем алтаря не по воле случая, попав за парту духовной семинарии или начитавшись духовных книг, а непосредственно воспитанном в атмосфере духовной, эмоциональной и бытовой преемственности. Он с детства посещал храм втайне от всех и сохранил горение в вере не только в страшные советские, но и в нынешние лукавые времена. Он не поклонился советским спецслужбам, требовавшим от него сотрудничества, за что и был приговорен, по доносу своих же сослужителей, к лишению свободы.

Не стал он соглашателем и хоронякой в новой России. В отличие от многих новопризванных в 90-е годы священников, ставших обычными требоисполнителями, он мог себе позволить открыто высказывать своё мнение, подкрепленное не только обширными познаниями в области церковной истории и права, но и собственным исповедническим опытом открытого противостояния безбожной власти.

Священник Павел Адельгейм не вписался в духовный официоз. Церковь для него была не отвлеченной государственно-религиозной условностью, конфессиональной конструкцией, но единением людей во Христе, соборной общностью, подчиняющуюся не земным, но небесным законам. К сожалению, эти устремления о. Павла так и остались в его мечтах.

Подобно многим богословам эмигрантской волны и русского зарубежья, Адельгейм имел широкие взгляды. И не со всеми из них, наверно, я бы мог согласиться. Однако его пастырский и исповеднический опыт был важен для многих, особенно сейчас, после торжественного и помпезного празднования 1025-летия христианства на Руси. Наблюдая жизнь таких людей, вне зависимости от их конфессиональной принадлежности, можно с уверенностью сказать, что это время не прошло совсем бесследно для нашей земли.

Последний раз я видел о. Павла Адельгейма на богословской конференции в Москве. В промежутках между заседаниями к нему выстраивалась очередь из женщин в черных платочках, мужчин в наколках, заплаканных девушек и прочих людей, явно не участников этой конференции. Пожилой о. Павел внимательно выслушивал их длительные рассказы и что-то говорил им, невзирая на свою очевидную усталость, телесную немощь и явный «неформат» такой исповеди.

Смерть о. Павла — личная беда, указывающая на духовную беду куда более серьезного масштаба

Смерть священника от руки убийцы — всегда событие, выходящее за рамки обыденности. С одной стороны ХХ в. явил множество примеров таких убийств, и даже в массовых масштабах, но с другой стороны — те убийства были безличными, а произошедшее во Пскове в понедельник — особое. Обстоятельства убийства в целом довольно банальны — психически больной юноша обратил свою агрессию на ближайшего к нему человека. Схватил со стола нож и ударил.

Так, в ситуации бытовой поножовщины с психиатрической подоплекой, закончился жизненный путь далеко не ординарного священника Павла Адельгейма. И перед лицом смерти вдруг оказалось, что смерть его не вписывается в обстоятельства, она завершает некоторый путь и придает новое звучание тому, что пытался донести в своих книгах, интервью и проповедях о. Павел.

Священник Павел Адельгейм не был диссидентом в простом смысле слова, он был церковным правдолюбцем, вроде Бориса Талантова, о. Глеба Якунина, ксендза Ежи Попелюшко и других. В том смысле он отличался даже от убитого столь же ужасным образом и, вероятно, также сумасшедшим, о. Александра Меня. А именно такие правдолюбцы выполняют важную сигнальную функцию — они свидетельствуют о неправде или серьезных сбоях в работе института церкви.

Отец Павел очень много и часто говорил о кризисе православия, о том, что церковь «кончилась», имея в виду, прежде всего, слияние церковного и государственного, альянс, разрушающий сакральное. И в этом смысле существовал как запрос на то, что он говорит, так и запрос на то, чтобы он замолчал. Такой запрос иногда формулировался прямо, иногда косвенно, но он был.

Епископ Псковский Евсевий прислал о. Павлу на подпись «покаяние». Тот не подписал и продолжил бороться за правду, за что на него посыпались церковные наказания. Теперь, после смерти о. Павла, забот у псковского архиерея и всех, озабоченных предотвращением выноса сора из избы, станет поменьше. Запрос на герметичность среды, на «невынос», очень заметен в наших институтах, находящихся в кризисе, которые не могут справиться с обсуждением своего состояния: в армии, в полиции, в школе. Везде есть стремление закрыть институт для обсуждения, но в церкви этому стремлению придают искусственный статус «защиты святыни». Отец Павел сломал этот негласный корпоративный договор и поставил под вопрос соответствие РПЦ МП своему социальному месту. Его последние интервью не оставляют в этом сомнений. Смерть о. Павла означает дефицит правды и критики в церкви, находящейся в структурном кризисе.

Запрос на то, чтобы он говорил — объективный запрос всего института на изменение, прежде всего, на деполитизацию и дистанцирование от власти. Процесс, на который указывал покойный священник, крайне болезненный, но результат затягивания его — расцерковление той части населения, прежде всего, интеллигенции, которая пришла в церковь в 1990-х на волне чаемого возрождения православия. Вместо возрождения началось превращение РПЦ МП в идеологического контролера и идеологического гаранта. Отец Павел указывал, что возрождается отнюдь не вера и не религиозная этика, а проект «политическое православие». Со смертью о. Адельгейма в РПЦ остается мало человек, способных столь же авторитетно и свободно говорить обо всем этом. Лагерник, поэт, писатель, церковный публицист — такого больше нет. Поэтому смерть о. Павла означает и критический дефицит кадров для обновления.

В том, что сумасшедший юноша убил приютившего его старика, как зверь, который неожиданно кусает гладящую его руку, нет ничего невиданного. Такие вещи, увы, случаются — и с животными, и с безумными людьми. Необычно другое — как быстро все осознали, что эта смерть становится в ряд других убийств священников и иноков. Тем самым общество, и в особенности думающее и говорящее общество, выстраивает некий смысл, некое послание. Получается, что некая слепая сила, которую можно условно назвать энтропией, уничтожает в церковном институте лучшее, оставляя конформистов и карьеристов. Сердце церкви тем самым помещается в убитых священниках. Это есть выражение глубокого пессимизма и разочарования.

Убийца Сергей Пчелинцев приехал к отцу Павлу за помощью. Но получить эту помощь он не смог, не захотел, и в конце концов больное сознание сделало адский выверт. Для того, чтобы получить духовную помощь, надо уметь ее получать. А этот навык, похоже, утерялся, и научить этому сложно. Поэтому смерть о. Павла означает еще и потерю обществом важных социальных навыков, которые тысячелетиями реализовывались через церковь, а теперь их непонятно как реализовывать. Непонятно, как каяться, как получать отпущение, как соединяться с абсолютом. Этому не учат, или учат недостаточно и неверно. А значит, смерть о. Павла — личная беда, указывающая на духовную беду куда более серьезного масштаба

Трагедия в тверском селе Прямухино всколыхнула все общество. В огне погиб священник, его супруга (по некоторым сведениям – беременная) и трое детей. Это уже не первое покушение на эту семью: незадолго до трагедии отец Андрей обращался в СМИ за помощью, но помощи так и не дождался.

Со скорбью приходится признавать, что это, увы, далеко не первое убийство священнослужителя Русской Православной Церкви, произошедшее в последние годы. Таких было несколько десятков. Далеко не о всех из них сообщали в СМИ, даже церковных.

Чтобы разобраться с основными причинами этого явления, нам придется вспомнить о тех случаях, которые стали известны.

30 декабря 1993 г. произошло в селе Жарки (Ивановская область). Весной того же года церковь, где служил отец Нестор, подверглась ограблению, а сам он – покушению, но тогда бандитов поймали. 30 декабря батюшка вернулся из Москвы с пожертвованиями, полученными на строительно-ремонтные работы в храме. В ту же ночь местный житель А. Таламонов убил священника в его келье и украл деньги. Суд приговорил убийцу к 4 годам колонии общего режима.

23 сентября 1997 г. произошло убийство священника Георгия Зяблицева в Москве. Отец Георгий был сотрудником Отдела внешних церковных связей Русской Православной Церкви. После возвращения из загранкомандировки он был зверски убит в снимавшейся им квартире в Москве. Смерть наступила вследствие многочисленных ножевых ранений. Раскрыто ли это преступление – неизвестно.

16 июля 1999 г. совершено убийство протоиерея Бориса Пономарева , настоятеля храма Илии Пророка в деревне Ильинская Слобода (Московская область). 84-летнего митрофорного протоиерея, ветерана Великой Отечественной войны, убили трое рецидивистов. Они были прихожанами его церкви, и протоиерей иногда их приглашал к себе в гости. Преступники приметили в его доме несколько старинных икон и решили ограбить священника. Ночью они ворвались в дом, связали его жену и родственницу, а самого протоиерея убили. Позднее преступники были задержаны. О приговоре суда по этому делу СМИ не сообщали.

23 августа 2000 г. произошло убийство иеромонаха Симеона (Аносова) , настоятеля храма Андрея Первозванного в Барнауле (Алтайский край). Убийцей стал бывший водитель иеромонаха, Константин Шиленков, ранее неоднократно судимый. 23 августа, находясь в состоянии наркотического опьянения, Шиленков, придя к отцу Симеону домой, стал требовать денег на очередную дозу наркотиков. После категорического отказа преступник кухонным ножом нанес отцу Симеону несколько ударов, от которых тот скончался на месте. Уходя, Шиленков снял с убитого золотую цепь с нательным крестом и забрал из квартиры деньги. О приговоре суда по этому делу СМИ не сообщали.

8 января 2001 г. произошло убийство иеромонаха Александра (Кулакова) в селе Сабаево (Мордовия). Убийца, Алексей Максимов, скрывался в Иоанно-Богословском монастыре близ Саранска под именем «Алексей Светов». Во время службы в армии он убил сослуживца, а потом, скрываясь от трибунала, совершил еще ряд тяжких преступлений. В монастыре с ним и познакомился иеромонах Александр. Желая помочь молодому человеку, священник предложил ему стать алтарником в его храме в селе Сабаево, и тот с готовностью согласился. Спустя какое-то время беглый солдат зарубил топором своего благодетеля. В ходе следствия он не смог назвать мотивов убийства, заявив, что священник ему просто не нравился. В сентябре 2001 г. Пензенский военный трибунал признал преступника невменяемым.

12 октября 2002 г. произошло убийство игумена Ионы (Ефимова) , настоятеля Тихвинской церкви села Тюрнясево (Татарстан). 85-летнего священника-кряшена убил 29-летний Геннадий Горшков, ранее судимый за разбой и освободившийся из тюрьмы всего за месяц до этого. Ночью он пытался обворовать дом отца Ионы, а когда тот проснулся, убийца несколько раз ударил настоятеля тяжелым предметом по голове. В апреле 2003 г. решением суда Горшков получил 11 лет колонии строгого режима.

8 августа 2003 г. произошло убийство иеромонаха Нила (Савленкова) , настоятеля Волдозерской Ильинской пустыни в Карелии. 38-летний уроженец Тольятти Андрей Наседкин, ранее судимый, после освобождения жил по монастырям, переезжая из одного в другой, нигде не умея ужиться из-за крайне вспыльчивого нрава. В 2003 г. он познакомился с другим трудником Алексеем Баженовым, вместе они решили отправиться в Ильинскую пустынь. Отец Нил принял их. Но Наседкин был очень раздражен на настоятеля – и тем, что курить запретил, и тем, что поселил не в самое лучшее, по его мнению, место. И когда вечером 8 августа отец Нил пришел пригласить трудников на ужин, Наседкин стал ругать иеромонаха. В ответ священник велел им забирать инструменты и идти за ним. Подумав, что отец Нил решил выселить их с острова, Наседкин впал в бешенство. Подбежав к уходящему священнику, он с размаху ударил его лопатой по голове и продолжал избивать до смерти. После этого трудники спрятали тело, забрали деньги из кружки для пожертвований и скрылись. 31 января 2005 г. решением суда Наседкин получил 8,5 лет колонии строгого режима, а Баженов за сокрытие преступления – год лишения свободы условно.

2 ноября 2003 г. произошло убийство иеромонаха Исаии (Яковлева) возле села Раифа (Татарстан). Насельник Свято-Успенско-Казанского монастыря села Кузнецово Ивановской области, отец Исаия ехал в Раифский монастырь, чтобы договориться о паломничестве. Но приехал он в монастырь поздно вечером. Чтобы не будить братию, монах решил переночевать в салоне своего автомобиля на стоянке. В это время ранее судимый 19-летний местный житель Дмитрий Новиков, находясь в подпитии, пришел на стоянку и потребовал от священника отвезти его в ближайший город – Зеленодольск, чтобы там продолжить гулянку. Отец Исаия, сославшись на усталость, отказался, и тогда Новиков убил его, ударив ножом в сердце. В феврале 2004 г. суд приговорил Новикова к 12 годам колонии строгого режима.

25 декабря 2003 г. произошло убийство иеромонаха Александра (Тыртышного) в селе Колосовка (Омская область). Ранее судимый 23-летний местный житель Дмитрий Литвинов поздно вечером пришел к отцу Александру и попросил исповедовать его, но не в церкви, а у себя дома. Иеромонах согласился на просьбу, а когда, придя в дом, отец Александр облачился в рясу, убийца напал на него с ножом и, нанеся несколько ударов, убил. У священника Литвинов нашел только 2 тысячи рублей, потому забрал крест, который лежал в чемодане, и нательный крест священника и попытался вырвать золотые коронки. Затем поджег Евангелие и отправился грабить церковь, но испугался, когда ему показалось, что в ней кто-то есть. 7 июня 2004 г. на суде Литвинов был приговорен к 16 годам в колонии строгого режима.

26 июля 2005 г. произошло убийство архимандрита Германа (Хапугина) , настоятеля монастыря Давидова пустынь в поселке Новый Быт (Московская область). Он был найден в своей келье со связанными за спиной руками. На теле настоятеля были многочисленные следы от побоев и применения электрошока. Это свидетельствует о том, что священника пытали. В келье были разбросаны вещи отца Германа, вскрыт и опустошен сейф. Одна из основных версий следствия – убийство с целью грабежа. Несмотря на то, что расследование взял под свой контроль губернатор Московской области Борис Громов, дело до сих пор не раскрыто.

Здесь перечислены убийства на криминально-бытовой почве. Однако известен ряд убийств и по религиозным мотивам.

18 апреля 1993 г. в Оптиной пустыни были зарезаны иеромонах Василий (Росляков) , иноки Трофим (Татарников) и Ферапонт (Пушкарев) . Их убийцей оказался 32-летний сатанист Николай Аверин, который рассказал следствию, что получил «приказ от дьявола». На орудии преступления – ноже – были выгравированы три шестерки. Суд признал Аверина невменяемым.

21 марта 2000 г. был убит иеромонах Григорий (Яковлев) , настоятель Свято-Троицкого храма поселка Тура (Красноярский край). Убийца, 26-летний Руслан Любецкий, назвал себя кришнаитом и сообщил, что, убивая помогавшего ему священника, действовал по указанию «бога Кришны». Суд признал Любецкого невменяемым.

Минимум троих священников убили мусульмане: 14 февраля 1996 г. был убит в чеченском плену священник Анатолий Чистоусов , настоятель Михаило-Архангельского храма г. Грозный (Чечня), в 1999 г. был похищен чеченцами и убит протоиерей Петр Сухоносов , настоятель Покровского храма в станице Слепцовская (Ингушетия). Виновных по этим убийствам не нашли. 13 мая 2001 г. в г. Тырныаузе (Кабардино-Балкария) был убит священник Игорь Розин , которому до того неоднократно угрожали местные жители, а за две недели предупредили о готовящемся убийстве. Явившись в храм и уединившись со священником, 23-летний Ибрагим Хапаев нанес отцу Игорю три удара ножом. Позднее суд признал Хапаева невменяемым.

Мы перечислили только случаи нападения на священнослужителей в Российской Федерации. Вспомним же и убитых в последние годы существования СССР протоиерея Александра Меня (9 сентября 1990 г.), игумена Лазаря (Солнышко) (26 декабря 1990 г.) и игумена Серафима (Шлыкова) (февраль 1991 г.) – все три убийства нераскрыты, а также трагедии на Украине и в Белоруссии, как например убийство в Крыму архимандрита Петра (Посаднева) (20 августа 1997 года), иерея Петра Боярского (17 ноября 1993 г.), а в Бресте – протоиерея Михаила Сацюка (12 октября 1998 г.).

Разумеется, далеко не все убийства священников предаются огласке в СМИ, а количество неудавшихся покушений на священников в несколько раз превышает число убийств.

Почти во всех случаях убийств по явно религиозным мотивам бросается в глаза тревожная деталь: все пойманные преступники были признаны невменяемыми. Вполне возможно, конечно, что так и было, однако не исключена и целенаправленная политика, дабы таким образом, объявляя преступников ненормальными отщепенцами, «не нагнетать» напряжение в межрелигиозных отношениях.

На эту мысль наводит и то обстоятельство, что почти при каждом убийстве священника, еще до окончания следствия, представители власти спешат объявить, что это – убийство не на религиозной почве. Вполне возможно, что и убийство 12 сентября 1997 года осетинского священника Мануила Бурнацева , настоятеля храма Рождества Пресвятой Богородицы во Владикавказе (Северная Осетия), также было совершено по религиозным причинам, но мы не включили его в список, поскольку об этом преступлении очень мало информации.

Присмотревшись внимательней к первому списку убиенных пастырей, легко заметить, что подавляющее большинство этих убийств совершено в сельской местности.

И вряд ли это можно объяснить простым совпадением. В связи с гибелью семьи отца Андрея Николаева много муссировалась тема падения нравов в современной русской деревне.

Разумеется, нельзя, как отметили в сообщении информ-службы Тверской епархии, огульно обвинять в убийстве всех жителей села Прямухино и уж тем более обвинять всех нынешних крестьян в озверении.

Конечно, в разных областях России, да и в разных деревнях одной области, ситуации различны: где-то много лучше, где-то, наоборот, хуже.

И все же падение нравственности на селе очевидно. Этому есть и объективные причины: жуткая нищета, безработица, отсутствие каких-либо перспектив, неизбежный при таких условиях алкоголизм и крайне слабое функционирование правоохранительных органов – в некоторые села милиция приезжает лишь через неделю после вызова.

Признаемся себе честно: и в городе при таких условиях жизни, как в теперешней деревне, нравы бы упали весьма стремительно, а преступность возросла бы еще больше.

Не следует забывать, что крестьяне всегда более консервативны, чем горожане. Именно поэтому в ранние века христианство было по преимуществу религией горожан. Именно поэтому при крещении Руси были крещены именно города, а просвещение сельского населения растянулось еще на два века. Именно поэтому после Октябрьской революции крестьяне в большей степени сохраняли верность Православию. Именно поэтому нынешние крестьяне придерживаются атеизма и безверия в большей степени, чем жители городов.

Если в российском городе битком набитый храм на воскресной литургии – норма, то в сельском храме, даже если вокруг живут тысячи людей, редко встретишь такую же картину. И в откровенном разговоре почти с любым сельским священником можно услышать примерно то же, что говорил отец Андрей в своем предсмертном интервью.

Конечно же, бывают и исключения. Но эти светлые исключения не отменяют того факта, что служение сельского священника нередко связано со многими тяготами и опасностями. И что к этим опасностям нельзя относиться равнодушно.

Когда на нищету и алкоголизм накладывается безбожие, а также желание наживы, объектом агрессии нередко становится Церковь или ее служители. Думается, не в последнюю очередь виноваты в этом те светские журналисты, которые из года в год на страницах своих изданий культивируют образ «сказочно богатой Церкви», а также образ «корыстных попов, чьи карманы разбухли от купюр». Ряд убийств были явно совершены людьми под воздействием этого стереотипа.

В подавляющем большинстве случаев нападений на священнослужителей убийцами становились уголовники – люди с преступным прошлым.

Это особая тема. Церковь много времени и сил отдает социальному служению – в детских домах, больницах и, конечно же, в тюрьмах. Когда отсутствует эффективная государственная система реабилитации бывших заключенных, часто тем, кто вышел на свободу, просто некуда податься, кроме как в Церковь, если они не желают возвращаться в преступное сообщество или становиться бомжами.

Любому церковному человеку известно, сколь много бывших заключенных проживает при монастырях или церквах. Большинство из них искренне покаялись, встали на путь добра, самоотверженно работают над собой и стали настоящими христианами.

Но случается, увы, что греховные привычки берут свое. И это приводит к страшным трагедиям, когда священники страдают от тех, кому по-христиански оказывали благодеяния и поддержку.

Как тут быть, сказать сложно. Церковь открыта для всех, и она никогда не закроет своих врат для людей с криминальным прошлым, если те искренне желают покаяться.

Наверное, Церковь и не может изменить своего отношения к ним. Должно измениться общество, а вместе с обществом изменится и криминальное сообщество. Должны возродиться элементарные нравственные ценности, и тогда ограбление церкви станет позорным и в криминальной среде, а убийство священника – преступлением не только по Уголовному Кодексу.

Ведь когда сознательно убивают священника, то не просто на жизнь человека посягают, а посягают на Самого Христа в лице Его служителя!

Преступления против священников, как правило, успешно раскрываются, особенно в последние годы. Конечно, так происходит потому, что эти преступления привлекают общественное внимание.

Та волна возмущения, которую первыми подняли именно православные в интернете, добившись в итоге широкой огласки этого случая, без всякого сомнения, верный шаг. Результат не замедлил сказаться: к расследованию подключились столичные специалисты, его взяла на контроль Госдума, а это уже гарантия того, что, по крайней мере, в рядовой «висяк» это дело превращено не будет. Судя по реакции Тверской епархии, там к такому развитию событий не были готовы, и, быть может, изначально даже желали не выносить случившееся «на всеобщее обозрение». Вряд ли такой подход разумен. Если уж и случаются убийства пастырей, то их не замалчивать надо, а предавать широкой огласке, добиваясь справедливого и полноценного расследования с обязательным освещением его результатов.

Какой в этом смысл? Вполне конкретный.

А во-вторых, чем чаще общество будет слышать о неотвратимости наказания за убийство священника, тем меньше будет покушений. Да, добросовестным расследованием и наказанием убийц не вернешь погибших, но это поможет спасти ныне живущих и служащих отцов.

В истории гибели семьи отца Андрея Николаева есть одно очень горькое обстоятельство: он не раз говорил о том, что жизни его семьи угрожает опасность. Он обращался к «всесильным» СМИ, прося о помощи.

Но помощи не получил.

В последние дни по православному интернету прокатилась настоящая буря гнева и против «нерасторопных» светских СМИ, и против «неправильных» версий следствия, и против всех русских крестьян. Многие, вспоминая обращение отца Андрея, спрашивали: куда смотрело священноначалие? Где были казаки? Где были православные патриоты, так любящие собираться на разные митинги?

А значит, в том, что никто не откликнулся на зов отца Андрея о помощи, виноват не «кто-то», а все мы вместе и каждый из нас.

Отец Анатолий Чистоусов, служа в Грозном, обратил ко Христу и крестил нескольких чеченцев. Один из них впоследствии даже принял монашеский постриг и священный сан в Русской Православной Церкви. Мне доводилось слышать такую историю: когда боевики в первый раз покушались на священника, то один из православных чеченцев своим телом защитил отца Анатолия от пули.

И возникает вопрос: почему никому из тысяч православных, сидящих за компьютерами, не пришло в голову сделать для отца Андрея то, что сделал этот православный чеченец для отца Анатолия? Почему на Украине, едва становится известно об угрозе нападения на православный храм, собираются десятки и сотни людей, которые, жертвуя своим временем, обязанностями, а порой и здоровьем, самоотверженно дежурят круглые сутки, отстаивая святыни, а в России среди любителей осуждать священноначалие или охать по поводу «спившихся крестьян» не нашлось никого, кто бы поехал устроить такой пикет в Прямухине?

А ведь в данном-то случае не нужно было никаких героических поступков. К примеру, даже двадцати людей среднего достатка хватило бы, чтобы без особого ущерба для собственного бюджета в складчину нанять для отца Андрея телохранителя в какой-либо охранной конторе.

Но мы с вами не сделали даже этого.

Что помешало? Только равнодушие.

И кого теперь судить? И где на самом деле больше пали нравы – в деревне или в среде православных пользователей интернетом?

То, что к подобным просьбам священников, страдающих от угроз и насилия, стоит относиться гораздо серьезнее, надеюсь, теперь поняли все – и правоохранительные органы, и священноначалие, и, быть может, даже мы, «сетевые православные».

И, наверно, стоит затронуть еще одну тему.

У нас в Церкви до сих пор не существует эффективной системы материальной поддержки вдов и сирот священников. А таких много, и не только из тех, чьего мужа, сына или отца убили. Нередко, лишившись кормильца, они влачат существование за чертой бедности. Да, бывает, что родственники, друзья или духовные чада добровольно оказывают какую-то материальную помощь семье погибшего, где-то епархия помогает, где-то – нет, где-то – больше, где-то – меньше.

Но такой важный вопрос вряд ли стоит пускать на самотек. По крайней мере, до революции в нашей Церкви существовали особые фонды духовенства, из которых по определенным и единым принципам выплачивались пенсии вдовам и сиротам священников. Не хотелось бы, чтобы, обсуждая ту или иную трагедию, мы забывали о тех пострадавших, кому можем помочь.

В завершении хочется попросить помянуть в молитвах убиенных в недавнее время пастырей и служителей нашей Церкви:

архимандрита Германа
архимандрита Петра
игумена Ионы
игумена Лазаря
игумена Серафима
протоиерея Бориса
протоиерея Петра
протоиерея Михаила
протоиерея Александра
иеромонаха Василия
иеромонаха Григория
иеромонаха Нила
иеромонаха Александра
иеромонаха Александра
иеромонаха Симеона
иеромонаха Нестора
иеромонаха Исайи
иерея Андрея
иерея Анатолия
иерея Игоря
иерея Мануила
иерея Георгия
иерея Петра
инока Трофима
инока Ферапонта
Ксении
Давида
Анны
Анастасии

В Москве преступник в марлевой маске расстрелял настоятеля храма святого Фомы Даниила Сысоева. При жизни Сысоев, известный миссионерской деятельностью, получал угрозы и сообщения, что он приговорен

Москва. 20 ноября. сайт – В Москве в минувший четверг была открыта стрельба по настоятелю храма святого Фомы в Южном административном. Как первоначально сообщили "Интерфаксу" источники в правоохранительных органах, неизвестные стреляли в настоятеля храма и его помощника в районе 23:10 - 23:20 на улице Москворечье в Нагатинском районе столицы, в церковном дворе. "От полученных огнестрельных ранений батюшка скончался на месте, его помощник был тяжело ранен", - сказал собеседник агентства. По его словам, прихожане на своих машинах доставили тело священника и раненого помощника в одну из ближайших больниц. "На месте происшествия работает следственная группа. В розыск объявлен молодой человек среднего роста, худощавого телосложения. Одет в черную куртку и синие джинсы", - добавил источник. На место происшествия выезжал руководитель следственного управления СКП РФ столицы Анатолий Багмет.

Затем источник в правоохранительных органах уточнил, что жертвой неизвестного преступника в Москве стал настоятель храма святого Фомы, известный священник Даниил Сысоев. По его словам, он получил огнестрельные ранения в голову и грудь, а его помощник - Владимир Стрельбицкий - ранен в грудь. "Я не помню, чтобы в Москве убивали священнослужителя, тем более расстреливали из автоматического оружия", - сказал "Интерфаксу" эксперт в правоохранительных органах. Помимо этого источник в правоохранительных органах сообщил, что убийца Сысоева договорился с ним о встрече по телефону. "Перед трагедией неизвестный убийца позвонил на мобильный телефон и спросил будет ли он (Д.Сысоев - ИФ) в храме", - сказал собеседник агентства. По его словам, когда священник ответил утвердительно, убийца подъехал к храму и расстрелял его.

Как рассказали "Интерфаксу" в правоохранительных органах, неизвестный, убивший священника, скрывал лицо под марлевой медицинской повязкой. По словам собеседника агентства, с места происшествия изъяты 4 гильзы и 2 пули калибра 9 мм.

В настоящее время следователи и оперативники проводят проверку входящих и исходящих звонков телефона настоятеля храма отца Даниила, а также изучают его электронную почту. Кроме того, они допросили свидетелей убийства в Москве настоятеля храма апостола Фомы на улице Кантемировской Даниила Сысоева. "Следственно-оперативной группой проведен осмотр места происшествия, в ходе которого изъяты гильзы, две пули и другие предметы, имеющие значение для дела. Допрошены свидетели преступления", - сообщил "Интерфаксу" в пятницу официальный представитель СКП РФ Владимир Маркин. При этом он отметил, что "следствие рассматривает различные версии преступления и не исключает, что убийство священнослужителя связано с его религиозной деятельностью".

В свою очередь, руководитель столичного управления СКП РФ Анатолий Багмет заявил, что следствие убеждено, что основным мотивом убийства священника Даниила Сысоева в Москве является религиозная ненависть. "Следствием отрабатываются все возможные версии, но мы склоняемся к тому, что основной мотив преступления - ненависть на религиозной почве", - сообщил он "Интерфаксу". При этом Багмет исключил возможность бытовых мотивов преступления. "Эту версию мы не рассматриваем", - отметил собеседник агентства.

Багмет сообщил одновременно, что им принято решение принять к своему производству расследование данного громкого убийства. "В связи с особой дерзостью и дикостью преступления мною принято решение принять к производству Следственного управления Москвы данное уголовное дело", - сказал он.

Расстреляли за миссионерство?

В Русской православной церкви назвали ужасной трагедией совершенное в ночь на пятницу убийство настоятеля храма Апостола Фомы в Москве отца Даниила Сысоева. "Прежде всего хотелось бы выразить соболезнования родным и близким отца Даниила, его супруге и трем дочерям", - сказал корреспонденту "Интерфакс-Религия" глава синодального Информационного отдела Владимир Легойда. "Это ужасная трагедия и, как любое убийство, это нарушение заповедей и очень большой грех", - добавил Легойда. Он напомнил, что погибший много делал на ниве просвещения. "Верующие люди будут молиться об упокоении души отца Даниила", - сказал собеседник агентства.

В Московской патриархии "Интерфаксу" сообщили, что Сысоев был известен своей активной миссионерской работой. Согласно источникам, наиболее вероятной версией убийства является его миссионерская деятельность среди неправославного населения России. "При жизни в последнее время поступали постоянные угрозы о физической расправе от некой экстремисткой организации. По данному факту Даниил Сысоев несколько раз обращался в федеральную службу безопасности", - сказал источник в правоохранительных органах.

По его словам, Сысоев сообщил, что ему на телефон поступали звонки от неизвестных людей, а на его электронную почту приходили письма с обещанием "выпустить ему кишки наружу". "Последняя угроза поступила Д.Сысоеву в начале октября. Неизвестный позвонил ему и заявил, что он приговорен к смертной казни", - сказал собеседник агентства.

Иерей Сысоев известен как опытный богослов, который находился в постоянном диспуте с экстремистскими направлениями ислама. Первые угрозы в его адрес начали поступать еще четыре года назад, после того как он провел публичный диспут с Вячеславом Полосиным, бывшим православным священником, который принял ислам. Сысоев известен как автор трудов "Брак с мусульманином", "Православный ответ исламу".

В то же время источник в оперативно-следственной группе рассказал "Интерфаксу", что Сысоев мог быть убит представителями секты так называемых "родноверов". По словам источника, следствие отрабатывает все версии убийства, но данная версия является основной. Собеседник агентства отметил, что ее свидетельствует тот факт, что преступник не бросил оружие на месте преступления. "Родноверы" не являются профессиональным убийцами, поэтому у них каждый ствол на счету", - сказал он. Источник рассказал, что в организацию "родноверов" в ходят в основном молодые люди - язычники. Он также напомнил, что ранее "родноверы" устроили взрыв в одном из храмов Москвы.

"Интерфакс" пока не располагает официальным подтверждением данной информации.

Он предвидел свою смерть

Как ни странно, погибший Даниил Сысоев, судя по всему, предвидел свою скорую смерть - во всяком случае, он признавался в своем интернет-дневнике, что не исключает для себя возможности быть убитым за веру. По словам священника, ему неоднократно угрожали физической расправой, но он фактически свыкся с этими угрозами и перестал их опасаться. "Уже не боюсь. Отбоялся я уже лет пять назад. А сейчас просто привык жить под постоянной угрозой", - писал отец Даниил в своем блоге 9 октября этого года.

"Мне ведь и органы об этой же мусульманской угрозе сообщали, а не только сами мусульмане. А так все в руках Бога. А если что, так сразу в рай и без мытарств. - Это же здорово!" - отмечал священник в Интернет- дневнике.

Кроме того, в беседе с корреспондентом "Комсомольская правда", которая состоялась на прошлой неделе и была опубликована в газете сегодня, Сысоев рассказывал, что на него готовилось покушение. "Год назад со мной на связь вышло ФСБ. Сказали, что раскрыли какой-то заговор, мол, на меня готовилось покушение. А я даже не знал. Но Бог милостив!" - заявлял он. Отец Даниил также рассказал, что ему "регулярно угрожают: и по телефону и по электронной почте. Четырнадцать раз обещали отрезать голову". "Москва наполнилась мигрантами. Гастарбайтеров все прибывает. И мы планировали проводить среди них уроки религиозной нравственности. Эти лекции читали бы с разрешения работодателей", - отмечал священник, добавив, что за последние два года в храме крестились более 80 мусульман, среди них - татары, узбеки, чеченцы и дагестанцы.

Со своей стороны, зампред Духовного управления мусульман европейской части России Дамир Гизатуллин призвал не связывать преступление против отца Даниила Сысоева с исламской общиной. "Религия, в частности, ислам запрещают убийство человека: убийство одного человека приравнивается к убийству всего человечества. Тем более мусульмане и православные - представители авраамической линии единоверия. Такие люди никогда не поднимут руку на своих братьев", - заявил Гизатулин в пятницу "Интерфаксу-Религии". По его мнению, за убийством отца Даниила, "скорее всего, стоят сектанты".

Прихожане скорбят

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в пятницу, в день своего 63-летия, совершил панихиду по известному миссионеру, священнику Даниилу Сысоеву, убитому накануне ночью. "Сегодня за Божественной литургией молился о его упокоении. Буду и дальше разделять с его родными и осиротевшей паствой молитву о том, чтобы Господь принял верного раба Своего в Небесные обители", - говорится в специальном заявлении патриарха, которое публикует официальный сайт Московского патриархата.

Как уточнил в беседе с корреспондентом "Интерфакс-Религия" (www.interfax-religion.ru) глава пресс-службы патриарха Московского и всея Руси священник Владимир Вигилянский, "патриарх совершил заупокойную ектенью во время Божественной литургии, которую он провел в день своего рождения в домовом храме патриаршей резиденции в Чистом переулке в Москве". "Иногда заупокойная ектения (часть Божественной литургии - ИФ) опускается, особенно при архиерейских службах, а в данном случае она была", - пояснил священник. Он сообщил также, что отпевание отца Даниила пройдет в субботу или в воскресенье в храме Петра и Павла в Ясенево (подворье Оптиной пустыни). День отпевания будет зависеть от того, когда следственные органы выдадут тело покойного. По данным руководителя Ассоциации православных экспертов и друга убитого священника Кирилла Фролова, предполагается, что на территории этого храма отец Даниил и будет захоронен.

А пока в храме Апостола Фомы на Кантемировской с раннего утра пятницы не прекращается чтение Псалтири по убитому настоятелю. Как передает корреспондент портала "Интерфакса-религия", Псалтирь и заупокойные молитвы в центре храма у аналоя читают сами прихожане, бывшие духовные чада отца Даниила. На каноне (поминальном столике с распятием) горит несколько десятков свечей. В церковь постоянно подтягиваются люди с цветами, в том числе священники, члены приходской общины, миссионерских клубов, которые окормлял отец Даниил, друзья и близкие погибшего батюшки. Люди ставят свечи, тихо обсуждают друг с другом случившуюся трагедию.

В небольшом деревянном храме особо выделено место справа от алтаря, где сегодня ночью отец Даниил был расстрелян неизвестным убийцей. Здесь на коврике лежат крест-накрест две белые и две алые розы, вокруг букеты цветов. На улице у входа в храм также постепенно скапливается все больше букетов цветов, которые приносят верующие. На дверях церкви до сих пор висят объявления о приходской жизни, подписанные священником Даниилом Сысоевым.

Возле церковной ограды дежурят несколько сотрудников милиции, но вход в храм открыт для всех. Также на месте происшествия работает несколько съемочных групп российских телеканалов.

Когда муж до смерти забивает жену - это шокирует. Когда батюшка убивает матушку - и вовсе вводит в ступор.

Иерей Денис (Дионисий) Горовой служил в Николо-Угрешском монастыре в Подмосковье. Супруга Анна к церковным делам была равнодушна. Постоянные ссоры в семье привели к тому, что женщина потребовала развода. Для Горового развод и развенчание означали крах карьере. Он связывал свою жизнь только с церковью. И вряд ли ему позволили бы продолжить служение, если бы брак распался.

Горовой решил избавиться от непослушной жены. Анне он нанес семь ножевых ранений. Тело супруги спрятал в лесу под Солнечногорском. Вернулся домой и отправился на службу в церковь, отмаливать грехи.

Иерей Дионисий служил в Николо-Угрешском монастыре в Подмосковье. Среди коллег мужчина был на хорошем счету. Не случайно работники монастыря до последнего «не сдают» коллегу, с прессой общаться не желают.

Первый раз слышу от вас о прошествии,- явно лукавил во время телефонного разговора один из священнослужителей монастыря.- Иерей Дионисий был правильный человек, православный. А жена его? Что жена? Мы ее в глаза не видели. Может, она сама провинилась в чем-то, раз он поднял на нее руку?

- Вы видели его жену раньше?

Она почему-то не приходила сюда, хотя это позволительно. Мы ее не знаем.

- Вы не спрашивали коллегу о семье?

Это были личные беседы. Не уполномочены мы об этом рассказывать. Честно говоря, никто у нас не верит в случившееся. Да никто нас не оповещал об этом, кроме вас.

Пролить свет на поступок мужчины помог его бывший одноклассник.

Мы с Денисом родом с Украины, вместе учились в школе в Краматорске. Он был тихим парнем. Ни с кем особо не общался. Родители его в строгости держали.

В девятом классе они решили отдать его в семинарию, думали, что именно там он сможет деньги хорошие зарабатывать, и человеком достойным вырастет. Это была их навязчивая идея. Сами они не имели никакого отношения к церкви.

Денис не хотел становиться священником, но простив воли родителей пойти не мог. В итоге после девятого класса вся его семья переехала в Москву. Дениса пристроили в духовную семинарию, которую он закончил.

Родители всегда рядом с сыном. Он их как огня боялся. И зависел от них. Они ведь ему квартиру в Москве купили, не удивлюсь, если и жену они ему подыскали.

Я с Денисом общался в прошлом году, по поводу крещения ребенка разговаривали. Он тогда чуть ли не главным был в церкви в Котельниках. Мне кажется, он боялся согрешить не потому, что правильный, а потому, что его из церкви могли выкинуть, и что бы он тогда родителям сказал? Возможно, когда его жена пригрозила разводом, он из-за страха быть изгнанным из церкви решил ее убить.

- Каким он вам тогда казался?

Зажатым. Говорил о себе мало. Я спросил: как семья? Он кивнул: да все у меня есть. Но уходил от личных вопросов. Все больше меня расспрашивал. Будто боялся ляпнуть что-то лишнее.

По словам протоиерея Всеволода Чаплина, развод в семье священнослужителя - острая и актуальная тема:

За последнее время несколько раз очень громко ставился вопрос о том, что семьи духовенства не соответствуют евангельскому идеалу. Например, недавно был доклад протоиерея Федора Бородина, который говорит, что около четверти семей духовенства в разной степени не в порядке. А это приговор системе.

Как правило, неблагополучие в семьях священнослужителей связано с нищетой на фоне многодетности, с отсутствием выходных, с бесправием священника и его семьи.

Священника могут «кидать» с прихода на приход, даже не обсудив это с его супругой. Я не специалист по каноническому праву, не могут сказать, может ли развод повлиять на карьеру. Но развод является серьезным проступком для священнослужителя.

Дело в том, что у нас очень много людей, которым, судя по состоянию их семейной жизни, просто нечего делать в духовенстве. Возникает вопрос: если он не смог содержать в мире и любви свою малую, домашнюю церковь, как он может в мире и любви содержать общину своих духовных чад?

Еще один священнослужитель, который пожелал сохранить анонимность, пояснил «МК», что убийство жены - исключительный случай среди русского духовенства. При том, что разводы в семьях священнослужителей действительно довольно частое явление.

Инициатива, как правило, исходит от жен священнослужителей из-за нищеты или постоянной занятости их половин на работе. Иногда девушки, выходя замуж за священнослужителя, просто не представляют себе особенностей такой жизни, и быстро разочаровываются.

Священники и Новодевичьего монастыря, например, вспоминают случай еще из девяностых: юная, не так давно воцерковленная девушка «очаровалась» религией, стала одной из самых истовых прихожанок, познакомилась с семинаристом, за которого вышла замуж. Она вообще была человеком увлекающимся: в ее жизни было и увлечение живописью, и балетом, но в какой-то момент она охладевала к прежнему занятию с такой же страстью посвящала себя новому. В итоге - развод. С тех пор иначе как «дьяволицей» ее в Новодевичьем не называют. История эта там запомнилась глубоко, а карьера молодого священника была разрушена...

По словам же собеседника «МК», несмотря на то что развод является неблагоприятным для облика священника, максимум, чем его могут наказать, так это переводом в другой приход.

Из доклада протоиерея Федора Бородина: «Среди моих соучеников за двадцать пять лет развелись и были лишены сана около десяти человек. В нашем двухклирном храме статистика такая: за 24 года трое священнослужителей разрушили свои семьи и лишились сана. Несколько священников моложе меня по хиротонии, создавших свои семьи на моих глазах, пришли к полному семейному тупику, хотя пока и не развелись».

Эта трагедия в Подмосковье шокировала всю страну. Несколько дней назад родные 30-летней Анны Горовой заявили о ее исчезновении. Добропорядочная жена и хозяйка, мать двоих детей – старшему сыну семь лет, младшему – полтора, никогда раньше не уходила из дома. Но вскоре ее истерзанное и засыпанной землей тело, на котором насчитали с десяток глубоких ножевых ранений, нашли в лесополосе под Солнечногорском. Тут же по подозрению в убийстве был задержан муж Анны – священник , иерей Николо-Угрешского монастыря Дионисий Горовой. Оказывается, странности в его поведении были и раньше, но никто и представить не мог, какие бесы на самом деле вселились в батюшку…

ПСИХОТЕРАПЕВТ ДЛЯ БАТЮШКИ

Первые звоночки о неадекватности 30-летнего священника стали поступать еше в прошлом году. Отец Дионий, выпускник духовной семинарии, служил старшим священником в храме святого мученика Виктора Дамасского в Котельниках. Проводил все традиционные обряды – исповеди, причастия, венчания.

Он создал прекрасную воскресную школу, был добрым пастырем и многим помог, - рассказывает прихожанка Юлия. - Наш храм строился и расписывался под его руководством. Моя первая исповедь была у него, мое первое причастие – тоже у него. Но потом что-то случилось, человек заболел, вовремя не распознали, это и привело к трагедии.

Оказывается, в 2017-м прихожане стали жаловаться на батюшку – сначала просто шептались, а потом и во всеуслышание стали заявлять, что священник ведет себя совсем не по-христиански. Говорят, женщинам не нравились его намеки и жесты: в итоге батюшку заподозрили в домогательствах. Но учитывая, что серьезных нарушений за священником не было, вопрос о лишении сана поднимать не стали. Но от греха подальше в декабре прошлого года отца Дионисия отстранили от службы.

Наместник монастыря, заметив неладное и начав получать многочисленные жалобы прихожан на странности в поведении, перевел его служить в монастырь, где он участвовал в соборном служении, не исповедовал и не проповедовал, - говорит Александр Волков , руководитель пресс-службы Патриарха Московского и всея Руси . - Определенная неадекватность в реакциях наблюдалась у отца Дионисия последние полгода – возможно, проблемы были на медицинском уровне. В какой-то момент для беседы со священником даже пригласили опытного психотерапевта. Было известно, что у него проблемы в семье, но на попытки узнать что-то более подробно супруга отвечала решительным отказом: мол, у нас все хорошо.

А несколько дней назад отец Дионисий ушел в отпуск. Видимо, чтобы раз и навсегда решить свои семейные проблемы.

«ЖЕНУ В СЕМЬЕ НАДО ВОСПИТЫВАТЬ»

О том, что у Ани и Дениса было не все гладко, знали лишь самые близкие. Безутешная родня женщины уверена, что этот союз со стороны мужа с самого начала был по расчету.

Денис с семьей в старших классах школы переехал в Подмосковье из родного Краматорска Донецкой области, - делится с «КП » его бывший одноклассник. – Он всегда был зажатым, закомплексованным, с девочками не общался. Родители его были обычные работяги, не священнослужители. Но строгие - именно они решили, что сын будет служить в церкви. Это, мол, перспективно и люди уважать будут.

Так в начале нулевых Горовые перебрались в подмосковный Дзержинский, устроили сына в Николо-Угрешскую семинарию. На старших курсах будущий иерей познакомился с симпатичной ровесницей Аней Соколовой . Тогда перед Денисом стоял выбор – быть ли монахом или священником? В первом случае надлежит отречься от плотских удовольствий, во втором иметь жену – фактически необходимость, доказательство порядочности и патриархальности. Так Горовой решил жениться: в 2008 году сыграли свадьбу, а через год муж получил сан иерея и приход. Карьера пошла в гору – вскоре отец Дионисий стал проректором в родной семинарии.

А вот дома с каждым годом становилось все хуже. Аня работала педагогом – преподавала в колледже культуру речи, подрабатывала репетитором, готовила школьников к ЕГЭ . Мужа раздражала ее постоянная занятость, а когда супруга ушла в декрет – постоянное сидение дома. Что бы жена ни делала, супруг был недоволен. Казалось, добропорядочный священник, едва переступив порог квартиры, забывал о сане и превращался в домашнего тирана . Ссоры стали регулярными.

Он с самого начала говорил: «Жену в семье нужно воспитывать», - рассказывает бывший коллега Горового по семинарии. – Мы давно не общались, но эти слова врезались в память, потому что с его интеллигентным образом они никак не вязались.

Однажды родные увидели у Ани синяки. Задали вопрос в лоб: это он? Но женщина все отрицала.

Анечка была не из тех, кто жалуется на жизнь, - объясняет ее подруга по двору в Дзержинске Наталия. – В их семье как раз она была глубоко верующим человеком, ходила в церковь и жила по христианским заповедям. Что бы не случалось, она принимала очень смиренно. Я всегда ей в этом завидовала, и только теперь поняла, что зря…

ВОПРОС - РЕБРОМ

Мог ли развод помешать карьере священника?

По одной из версий, отец Дионисий зарезал супругу, когда она заявила о желании развестись. Якобы, развод, а тем более развенчание могло поставить крест на карьере отца Дионисия. Однако, на форумах священнослужителей, где активно обсуждают трагедию, однозначно заявляют, что это не так. От развода по инициативе супруги может пострадать только личная жизнь.

Если сам священник пожелал развестись, то он подлежит запрещению в служении на основании канонических правил церкви. А если жена сошла с ума, загуляла и оставила супруга, то тогда, возможно, архиерей разрешит батюшке продолжить служение. Но во второй брак вступить уже будет нельзя. Придется просто вести воздержанный образ жизни или постригаться в монахи, что лишь откроет ему дополнительные перспективы роста. Развод по вине жены никак на дальнейшую «карьеру» не влияет. Более того, став монахом, священнослужитель может вырасти в епископа.

Родные видели у Ани синяки, однако она отрицала, что это дело рук мужаФото: Личная страничка героя публикации в соцсети

КСТАТИ

Батюшка советовал женам терпеть раздраженных мужей

Священник Дионисий Горовой был участником проекта «Батюшка онлайн» «ВКонтакте». Из его ответов следует, что батюшка любил современную духовную литературу, в том числе протоиерея Андрея Ткачева , последний известен своим жестким отношением к женщинам и семейным проблемам. А вот один из советов отца Дионисия подписчице, чья ситуация оказалась очень похожа на его собственную.

Здравствуйте, отец Дионисий! Я ищу выход из своего положения, помогите, пожалуйста. Я нормальная жена, люблю своего мужа и детей, вкусно готовлю, занимаюсь детьми, нахожусь всегда в хорошем настроении. И у нас все хорошо. Но когда вдруг я недомогаю или заболеваю, или же какое- то событие меня опечалит, мой муж начинает вести себя не очень по-доброму, нервничает, резко разговаривает. Я его прошу меня понять, но вот пока никак. Понимаю, что все скорби во спасение, стараюсь переносить достойно и с благодарностью. Но ведь мы близкие люди и хочется уверенности, что рядом есть поддержка земная, от близкого и любимого человека. Может быть Вы подскажете выход, или научите как себя вести, или что почитать. И еще раз простите меня. Помогай Вам во всем Господь.

Отец Дионисий Горовой:

Здравствуйте! Судя по Вашему вопросу, у Вас прекрасная семья, все у Вас хорошо. А то, что иногда возникают шероховатости, это следует покрывать любовью. У всех людей есть недостатки. Возможно, супруг за Вас переживает в эти моменты, и это выражается в раздраженном разговоре. Чаще молитесь за Ваших близких, и все наладится.